Дневник эльфийского сутенера
Шрифт:
— Я спутал его с другим Турниэлем вир Лорудалем, — смущенно признался Даржан. — Он тридцать лет назад стал послом Восточной Ветви в Эркалоне. Непростительная для меня ошибка!
— Да ладно, бывает. Значит, выходит, что нынешний правитель восточных эльфов — сын сутенера с Щебечущей улицы? — сделал неприятный для всех вывод Урр–Бах. Библиотекарь побелел как мел и схватился за сердце связанными руками.
— Если об этом прознают эльфы, то перебьют не только нас, но и наших родственников и друзей, господин тролль.
— За свой клан я спокоен, — возразил тролль.
—
— Поговорим об этом потом, — тролль ослабил путы на руках старика, чтобы он через час–другой освободился и крепко привязал его ногу к кровати. Потом уложил Даржана в кровать, положил на стол три серебряка и погасил светильник. Друзья тихо вышли на светлеющую улицу и быстро пошли на станцию дилижансов. Купив билеты до Эркалона, они стали ждать свой экипаж. Народу кругом было много, поэтому поговорить о дальнейших шагах не было никакой возможности.
Арзак походкой довольного жизнью орка вошел в кабинет, где заседали партнеры и весело посмотрел на соратников. Последнюю неделю он отмечал совершеннолетие племянника и временно выпал из рабочего ритма агентства. Эльф тоже отсутствовал, но по более уважительной с точки зрения гнома причине: Казотруэль делил наследство почившего дяди. Судя по его кислому лицу, дядя оставил ему немного, если вообще что оставил. Этот момент требовал немедленного прояснения:
— Ну, что партнер, как съездил? Не собираешься объявлять сейчас о выходе из дела? Хорошие деньги позволяют с большим удовольствием распорядиться своим временем, чем прозябание здесь.
— Заткнись, Гримбольд, без тебя тошно, — скривился Казотруэль.
— Значит, и дальше будешь терпеть мое остроумие, — довольно засмеялся гном. — А ты, Арзак, все пойло выпил, или нет?
— Не все, у меня и для тебя кое-что осталось, потерпи немного, через пару часов налью.
— Пошляк, — беззлобно заметил Гримбольд. — Теперь я вам сообщу хорошую новость — я сумел угодить новой клиентке. Эльфийке, — многозначительно добавил гном, подмигивая эльфу.
— Ого! — воскликнул Арзак. — И где ты ей угодил? Случайно не на этом столе?
Эльф поморщился, шуток орков и гномов об эльфийках он не любил, чем часто партнеры и пользовались.
— Скажу больше, я заработал на ней двадцать золотых и сумел избавиться от двух недоумков, которые портили здесь воздух. Временно, — уточнил гном и расплылся в широкой улыбке. Партнеры, за годы знакомства с Гримбольдом научившись на глаз сопоставлять искренность слов гнома с силой натяжения его губ, насторожились.
— А теперь подробнее! — потребовал эльф. — Что за эльфийка и где наши недоумки, ты ведь о гобле и тролле, верно? И почему ты наполовину скостил ей стоимость наших услуг? До Сераза путь неблизок, да еще двое сотрудников.
— Ага, — с удовольствием подтвердил гном, — дал ей гобла и тролля. Значит, пять дней назад ко мне обратилась эльфийка и сказала, что едет в Сераз. Она боится за сохранность одной
— Священная церемония посадки священного дуба, она проходит раз в двадцать лет, — сухо уточнил Казотруэль.
— В общем, один раз ее чуть не обворовали, а во второй раз чуть не прирезали, — не моргнув глазом, продолжил гном. — Поэтому она попросила лучших сотрудников для ее охраны в пути. А кто у нас лучшие? Вот их и отправил.
— Они в курсе, что в подобных случаях нужно идти к нашему оружейнику за кольчугами? — поинтересовался Арзак.
— Рхыз его знает, чем набиты их пустые головы! — гном презрительно пожал плечами. — Я вообще подумал, что дамочка приукрашивает, как это делают все эльфы. Поэтому эти придурки поехали без оружия. Если что и произойдет, то хватит кулаков тролля и языка гобла. Кстати, чуть не забыл самого главного, вчера принесли нашу долю от пивоварни Горакса. Двести монет золотом! Неплохо, да? И это теперь будет происходить каждый месяц, — Гримбольд довольно потер руки. — Мне пообещали, что дело за год расширят, так что это еще не предел.
— Ну, что же, если эти недотепы напорются на чей-нибудь меч или кинжал, наше агентство выплатит их родственникам по десять золотых, — задумчиво произнес эльф.
— Если найдем их, — поправил гном.
— А если они выживут? — поинтересовался Арзак.
— Ничего не поделаешь, придется посылать их на самые безопасные задания, например, присматривать за домом свиданий Толстухи Магры, — Гримбольд гнусненько улыбнулся.
— Гримбольд, все-таки ты зря это сделал, — Арзак осуждающе покачал головой. — Этим недотепам без разницы, что стало с Гораксом и его чанами с бормотухой. Они сделали работу, а после этого хоть трава не расти. Плохо ты знаешь троллей и гоблинов.
— Мы стали совладельцами очень крупного дела, которое уже дает денег почти столько же, как и все наше агентство, — окрысился Гримбольд. — И я не позволю этому грязному отребью даже в мыслях принести мне убытки.
— Нам, Гримбольд, нам, — поправил меланхолично эльф. Гном осекся и тут же поправился:
— Конечно, нам. Тогда и вы должны соображать, что эти двое слишком много знают для тупого тролля и грязного гобла. А знать должны здесь только мы, остальные должны работать и помалкивать. Кто из вас поручится, что эти двое смогут придержать свои языки во время очередной пьянки?
— Ты, Гримбольд, как всегда чересчур пессимистичен, — сказал эльф. — Но что сделано, то сделано. Если эти двое погибнут, значит так им суждено. Волю богов не оспоришь.
— А я лишь жалкий инструмент в их руках, — довольно договорил Гримбольд любимую фразу эльфа, которая, как правило, констатировала чью-то смерть или очень большие неприятности.
— Только предупреждаю, к Толстухе Магре их не отправлять, — решительно заявил орк, который снисходительно относился к раздолбаям, сумевшим сильно уязвить высокомерного гнома. — Вы же знаете, соглядатаи у заведения Магры долго не живут, на нее весь район работает. Волю богов не оспоришь, — орк с вызовом посмотрел на партнеров.