Дневник Кейна. Хроника другого мира

Алекс стоял возле окна и задумчиво наблюдал за тем, как ночной туман стелется по земле. На улице воцарились ранние предрассветные сумерки. Кейн бросил взгляд на стрелку часов и обнаружил, что времени было ровно четыре тридцать утра. Казалось бы, отчего не спать в столь ранний час? Но Алексу было не до сна. Всю ночь его упорно мучали кошмары.

Ему снились погони. По долгу своей службы он нередко принимал в них участие. Сперва работая в полиции, а затем перейдя под начальство талантливого колдуна и неординарного человека мистера Рэймонда Крэя в Отдел по борьбе с атипичной магией. Этому событию была посвящена отдельная история. Тогда Алекс едва ли не ценой собственной жизни предотвратил

войну между двумя мирами и убил Владыку параллельного мира, долгое время обитавшего на земле в человеческом обличье.

К счастью, теперь страшные мгновения остались позади. Кейну больше не приходилось рисковать собой, и он вдвоем со своим коллегой и напарником Джаредом занимался в основном мелкими преступлениями, связанными с тем, что разные талантливые колдуны изобретали новые заклятия и применяли их в криминальных целях.

К примеру, на днях Алекс вынужден был преследовать парнишку, научившегося проходить сквозь любые двери и стены с помощью собственного заклинания. Разумеется, он не придумал ничего лучше, кроме как использовать свой талант для того, чтобы грабить богатые особняки и магазины. Впрочем, от Алекса и Джареда ему скрыться все равно не удалось. Молодой человек был пойман, и ему пришлось в принудительном порядке обнародовать свое открытие. После чего заклятие отправили на доработку в особый комитет, где будет решено, станет ли оно общедоступным или останется исключительно на вооружении у полиции. Наиболее вероятен был именно второй вариант.

– Эх, а ведь он мог бы сам запатентовать свое изобретение и получить за это кучу денег! – вздохнул Рэймонд, передавая юного гения в руки полиции, где в дальнейшем его ожидал суд.

В общем, будни Алекса Кейна были посвящены интересным, но не слишком опасным делам, и он очень любил свою работу. Казалось бы, следовало жить и радоваться, но он отчего-то не мог. Точнее причина была вполне ему известна. Алекс ни с того, ни с сего вдруг перестал спать. Он легко засыпал лишь тогда, когда сильно уставал. В остальное время Кейну приходилось ворочаться часами перед тем, как Морфей соблаговолит заглянуть к нему в гости. Просыпался же мужчина буквально на рассвете и больше не мог сомкнуть глаз. А его короткий сон был тревожным и прерывистым.

Вскоре Алекс понял, почему так происходило. Его мучали кошмары. Точнее, один и тот же кошмар. Каждую ночь, изо дня в день, ему виделось, будто он преследует какого-то неуловимого преступника, а тот ловко убегает и прячется. Причем делает это удивительным образом. Рядом с загадочным бандитом всегда оказывались таинственные двери, которые он открывал и ловко скрывался за ними.

Казалось бы, в этом не было ничего удивительного. Если бы не одно «но». Двери эти обнаруживались в самых невероятных местах. Погоня могла происходить где-то в парке и тогда спасительная для преступника дверь, ни с того ни с сего, появлялась прямо из воздуха или находилась в дупле векового дерева. А один раз даже открылась под водой на дне озера. Двери закрывались буквально перед носом у Кейна, стоило тому лишь протянуть к ним руку, и исчезали в неизвестном направлении вместе с неуловимым бандитом. Алексу оставалось только недоумевать такому странному способу перемещения и столь необычной тяге преступника к дверям.

И сегодняшний сон не отличался особой оригинальностью. Он проходил по стандартной схеме. Преступник убегал, Алекс догонял. Но в самый последний момент по неизвестной причине незнакомец замер перед открытой дверью и обернулся. Каждый раз он скрывал свое обличье, прячась то под объемной накидкой, то под маской. А на сей раз обернулся и продемонстрировал Кейну свое лицо.

Алексу оказалось достаточно одного лишь взгляда, чтобы испытать настоящий шок, смешанный с суеверным ужасом. Он был настолько потрясен увиденным, что проснулся в холодном поту. После чего бросил взгляд на часы, обнаружил, что времени еще только четыре утра, невольно выругался и…забыл о том, что только что увидел во сне!

Как ни пытался Алекс воскресить в памяти эту важную

деталь, у него никак ничего не выходило. Он помнил лишь чувства, охватившие его, но не мог вспомнить лица того, кто спровоцировал их появление. В итоге, Кейн отчаялся, понял, что больше не уснет и молча курил возле открытого окна.

Из-за неприятных кошмаров и бессонницы в последнее время он часто бывал раздражительным и недовольным. Впрочем, никто не обращал на это особого внимания. Кейн и раньше не отличался ангельским характером. Несмотря на то, что он был смелым и талантливым следователем, и человеком, на которого всегда можно было положиться, Алекс нередко проявлял себя излишней вспыльчивостью и конфликтностью. А также обладал хорошо подвешенным языком и мог запросто сказать какую-нибудь колкость. Впрочем, люди, близко его знавшие, давно к этому привыкли и закрывали на все глаза.

Алекс так и не поведал никому о своих снах. Хотя, пожалуй, это следовало бы сделать с самого начала. Его начальник, сэр Рэймонд Крэй, всегда готов был выслушать и поддержать своих подчиненных. В особенности, если тех беспокоило нечто необычное. Необычное вообще было его коньком. Не зря же мистер Крэй возглавлял отдел, занимающийся атипичной и нестандартной магией.

Рэймонда однозначно заинтересовал бы этот рассказ и потому, что некогда именно он обнаружил у Алекса редкую способность общаться с людьми посредством снов. Причем как с живыми, так и с мертвыми. Этот дар очень помог Кейну расследовать предыдущее преступление: поймать Владыку Холодного мира и спасти из плена его названую дочь.

Джозеф Алерти, а именно так звали Владыку в человеческом обличье, создал мощнейший ключ – артефакт, с помощью которого собирался вернуться на родину. Он придал своему творению образ юной девушки, назвав ее Элайной, и до поры до времени выдавал за свою дочь. В дальнейшем он собирался убить Элайну. Потому что только она могла свергнуть Владыку и лишить его власти.

Но Алекс предотвратил убийство и не позволил Алерти вновь обрести прежнее могущество. Девушка осталась жива и стала единственной королевой бывшего Холодного мира, в который теперь под ее началом пришла весна. Земля, некогда наполненная вечным холодом, тьмой и ужасом, ожила. Потому что магия и облик параллельного мира напрямую зависели от чувств и намерений, живущих в сердце его Владыки.

У Алерти была черная душа, оттого и весь мир являлся квинтэссенцией мрака. А его дочь напротив оказалась воплощением чистого света, ведь он сам невольно создал ее такой. Он сотворил девушку из светлых осколков души своей бывшей рабыни, влюбившейся в человека и предавшей своего хозяина. Это было рискованно, но Владыка не имел другого выхода, он следовал правильной последовательности обряда, для того чтобы получить заветный ключ и перенестись домой.

Некогда Кейн познакомился с Элайной именно во сне. В тот момент, когда она звала на помощь. После этого у Алекса больше не было подобных видений, и в глубине души он был этому даже рад. Нет, Кейн был совсем не против помочь какому-нибудь человеку, попавшему в беду. Алекса пугало другое. Он боялся увидеть во сне свою бывшую жену, погибшую минувшей весной при крайне тяжелых обстоятельствах.

Они прожили вместе с Айрин девять лет, семь из которых девушка болела алаяной. Это страшное заболевание было заразным и вызывало безумие у магов. Человек, заболевший алаяной, становился абсолютно невменяемым и агрессивным, но при этом его магический потенциал увеличивался в разы, так, что даже самый захудалый колдун мог случайно разрушить полквартала. Поэтому такие пациенты подвергались обязательной изоляции как социально опасные.

Специфического лечения алаяны не существовало и несчастных заболевших просто держали связанными и пичкали успокоительными и снотворными до тех пор, пока не наступит ремиссия – короткий промежуток времени, когда человек вновь становился здоровым и ровным счетом ничего не помнил о произошедшем с ним. Но такие периоды, к сожалению, были очень короткими, а у некоторых больных и вовсе отсутствовали.