Дневник комиссара
Шрифт:
Первое задание ребята получили уже на второй день своего пребывания в отряде. Их вызвал к себе командир.
— Пойдете в поселок Неделька и проверите состав гитлеровского гарнизона, его охрану — в общем смотрите и запоминайте все. А главное, будьте осторожны, сами не попадитесь, а когда будете возвращаться, не приведите за собой «хвоста», — напутствовал ребят Медведев.
— Есть, товарищ командир! Задание будет выполнено! — вытянулись ребята.
Прошел день, а от Саши и Миши никаких известий. «Неужели ребята попали в плен?» — думали в отряде. Только на другой день поздно вечером вернулись
Задание выполнено. «В Недельке фашистов всего десять человек. Штаб расположен в поселке Новотроицком», — доложили они. Потом, перебивая и дополняя друг друга, ребята рассказали, сколько у врага техники, машин, огневых точек, какими дорогами они пользуются.
Как выяснилось позже, не так легко и просто прошла для Саши и Миши эта разведка. Оказывается, их схватили гитлеровцы и отвезли в штаб. Там, на допросе, ребята со слезами рассказывали о том, что они пришли в деревню в поисках хлеба и что они больше ничего не знают. Фашисты решили отложить допрос до следующего утра, а пока заперли ребят в сарай, приставив к ним часовым шестнадцатилетнего мальчишку. В этом гарнизоне вообще все солдаты были не старше 16—17 лет.
В сарае было темно и сыро. Ребята самым тщательным образом ощупали все стены, но они были сложены из толстых бревен — убежать невозможно. А потом оказалось, что бревна лежали не на сплошном фундаменте, а на столбах, между которыми была насыпана земля. Ребята по очереди стали копать землю и, прорыв лаз, вылезли на огород.
Кругом было тихо. Ночь. Весь поселок спит.
— Больше всего мы боялись, чтобы не залаяли собаки, — рассказывал Миша. — Но, к счастью, собаки молчали.
Ребята долго ползли по огороду, потом побежали, низко пригибаясь к грядкам. Так, никем не замеченные, они выбрались из деревни и скрылись в лесу. В отряд они вернулись не сразу, а шли вдоль дороги, стараясь увидеть как можно больше, чтобы не с пустыми руками прийти в отряд.
Вечером они были среди своих. Саша и Миша много раз еще ходили в разведку, приносили ценные сведения, но больше ни разу не попадали в лапы к фашистам.
…Мы идем по направлению к Клетне. Пока еще нет команды разбивать лагерь. Честно говоря, идти трудно — продовольствия мало, почти нет ничего, одежда и обувь далеко не в блестящем состоянии. Но что радует и придает силы — это хорошее моральное состояние отряда. Никто не ноет, не жалуется — все понимают, что это временно. Тем не менее я чувствую, что ребятам трудно и что надо что-то придумать для большего подъема духа. Подумал, посоветовался с Медведевым и доктором, и мы решили… выпускать газету.
Газету!.. Это, конечно, было громко сказано! Вырванный из блокнота двойной лист (бумаги у нас мало) был воспринят всеми как настоящая газета, и мы назвали ее «За родину». Теперь в газете мы будем отражать всю нашу жизнь, а главное, надо привлечь для участия в ней как можно больше «спецкорреспондентов».
Был введен специальный раздел для сводок Советского Информбюро и серьезных статей общего характера, потом раздел «От партизанского информбюро» и, наконец, «Разное». Участие в газете принимали многие, в отряде объявились и художники и поэты. Газета пользовалась большим успехом, ее читали с интересом, прямо-таки рвали из рук,
«Боец тов. В. сегодня предложил отстающим во время похода накладывать в штаны крапиву, обильно растущую по дороге».
Понравились и стихи:
Товарищ Кротов, дорогой, Стрелять, закрыв глаза, не надо. Смотри вперед перед собой, Не то убьешь бойца отряда.Отдали в газете должное и кипучей деятельности нашего доктора.
«Сегодня из-за старания нашего врача весь отряд пил раствор марганцовки. Мы согласны с марганцовкой, но не в таком количестве.
Лекарства жалеть надо!!!»
Вообще, как говорится, лиха беда — начало. Первый номер газеты вышел, и теперь у нас есть своя партизанская печать.
Погода изменилась, ночами стало холоднее. Люди ложатся ближе к кострам, и часто во сне у кого-нибудь начинает гореть одежда. Утром подводим итоги, считаем «погорельцев». Начались дожди, нам это на руку — теперь размоет дороги, а русское бездорожье для гитлеровцев — погибель. Да еще и мы тут постараемся устроить фашистам «сервис». Отряд наш растет, к нам все время присоединяются новые и новые люди.
И опять встает вопрос о продовольствии, народу прибавляется много, надо всех обеспечить необходимым. Присоединились к нам старший батальонный комиссар Михаил Чернов, Саша Боголюбов, Леша Логинов и еще несколько бойцов. Вся группа с боями выходила из окружения и пробивалась к своим. Они рассказали нам о леснике Тимофее Васильевиче Копылове, который живет где-то здесь, неподалеку, и всячески помогает партизанам.
Провести отряд к Копылову вызвался Леша Логинов, ночевавший у него два дня тому назад. Это было правильное решение — пойти к леснику. У него организованное хозяйство — есть огород, корова, куры. Можно будет немного отдохнуть, подобрать подходящее для базы место…
— Красота какая! — удивленно воскликнул Староверов, когда мы вышли на лесную поляну. — Кончится война, приеду сюда, налажу хозяйство, а потом вас в гости ждать буду.
— Метров через двести-триста будет дом Копылова, — предупредил наш вожатый.
Мы ускорили шаг.
— Что это, смотрите! — крикнул кто-то из идущих впереди.
На опушке леса лежал изуродованный труп лошади, запряженной в передок телеги. Самой телеги не было.
— Плохой признак, — тихо сказал Медведев.
Пройдя несколько метров по лесной дороге, мы увидели страшную картину. Дома лесника больше не существовало — на его месте зияло черное пепелище. Все хозяйственные службы, все сараи были сожжены дотла. Только головешки и пепел остались вместо благоустроенного хозяйства.
Мы молча стояли, глядя на пепелище… Вдруг Коля Королев сорвался с места и побежал к земляному погребу.
— Может быть, там кто-нибудь уцелел?
Но нет, ни одной живой души не осталось в этом страшном месте. На полу погреба, широко раскинув руки, лежала девушка, убитая выстрелом в лицо.