Дневник кота с лимонадным именем (сборник)
Шрифт:
Опираясь на трость, она подошла к стене справа от входа. Хромала драконерша довольно сильно, но, несмотря на пожилой возраст, двигалась очень живо.
— А что касается капитана Шарика… — она слегка приподняла трость, — то такового не существует. Во всяком случае, не в качестве капитана, чего нет — того нет. Желторот он ещё для этого поста. Ректор Тохо посылает сюда детишек и велит явиться к Шарику. Видимо, полагает, что это смешно. — Слово «смешно» она выговорила, брюзгливо скривив губы. Потом постучала в деревянную оконную раму, которая — ни к селу ни к городу —
— Капрал! Изволь-ка сюда!
Ответа не последовало, и тогда госпожа капитан заколотила окованным металлом концом своей трости по дереву, которое отозвалось глухим эхом, точно пустая бочка.
Позже, когда Вортаро рассказывал о том, что произошло, он называл это «самой большой неожиданностью в моей жизни» и затем обычно добавлял: «А весила она около ста литов».
Одна створка рамы резко распахнулась от могучего толчка, и в помещение просунулась огромная косматая голова. Тело животного по-прежнему находилось за стеной.
— Чего?!
— Капрал Шарик… — начала Безжалостная Луана.
Больше она ничего не успела сказать. У практиканта Нея при виде приближающейся зубастой пасти не выдержали нервы, он вскрикнул и вмазал чудовищу в нос своей сумкой. А сумка была довольно тяжелой.
День первый, немного позднее
Несчастный Вортаро сидел в уголке на табурете, стараясь занимать как можно меньше места и не слишком бросаться в глаза. Он всего ожидал, предвидел самые разнообразные трудности и неприятности и с не большим оптимизмом относился к предстоящему пребыванию в ломницком МОДе, но это уже был явный перегиб! Дракон в чине капрала! Дракон, который как раз ругался на чём свет стоит, скандалил и требовал внимания к своей особе и холодных компрессов на нос. Одно движение — и вот вам бывший практикант Ней бесславно отослан домой. Несмотря на великолепные результаты экзаменов по драконьей анатомии и экспериментальному разведению пофрунки миниатюрной. И ни к чему оказалось знание того, что врезал он по морде взрослому самцу ленгорханина подлинного (в отличие от ленгорханина горного, который меньше размером и менее интересен).
Разозлённая, как оса, госпожа капитан гневно фыркнула, что с неё довольно этих ребячеств, и исчезла за дверью, которая явно вела во внутренние помещения, а сержант всё ещё препирался с рассерженным драконом.
— Тоже мне большая беда! Да регенерируй ты свой нос — и вся недолга! Ты дракон или кто?
— Я страдающий дракон! — с обидой рыкнул Шарик. — Она специально это делает! Натравливает их на меня!
Обвинение было настолько необычным, что Вортаро даже забыл ненадолго о собственных неприятностях, мучимый острым любопытством.
— Кого натравливает? — невольно вырвалось у него.
— Студентов! — пояснил возмущённый дракон. — Каждый раз одно и то же. Она меня зовёт, я выглядываю, и тут начинается цирк. Эти юнцы вопят, теряют сознание, удирают в окно, срывая рамы… Один даже ножом меня ткнул! Можно подумать, что я какое-то чудовище!
Вортаро удалось выдавить из себя слабый вздох:
— Ой…
— Мне следует назначить дополнительную оплату за трудные условия работы, — весьма решительно заявил косматый капрал.
— Значит, меня не
Сержант Пумпарак от души расхохотался, схватившись за бока.
— Ох, малый, должно быть, ты здорово перепугался, а? Не беспокойся, тот, что был перед тобой, вообще грохнулся в обморок.
— Так это была проверка?
— Да, и оказалось, что у тебя хорошая реакция. В поле, кто знает, это могло бы спасти тебе жизнь. Мы ещё сделаем из тебя драконера. А теперь собирай свои манатки и на склад, моя жена подберёт тебе весь тот хлам, который мы должны на себе таскать.
Похоже было, что драконерским отделением в Ломнице почти полностью овладел клан Пумпараков. Помимо Безжалостной Луаны тут служили двое её сыновей, дочь и невестка, трое внучат по очереди бегали на посылках и выполняли мелкие поручения на участке. А всего двадцать человек по очереди патрулировало окрестности на очень большой площади, не только контролируя драконьи популяции, но и выполняя роль полиции, хотя последняя функция была неофициальной.
— Разве в Ломнице нет своей городской стражи? — недоверчиво спросил Вортаро.
— Конечно же есть, — ответила Нанди Деван-Пумпарак, измеряя ширину его плеч. — Но нам удалось найти с ними общий язык. Легче работать, когда мы друг другу сообщаем, что вокруг происходит. Мы им — о людях, они нам — о драконах.
Снаряжение драконера составляли тяжёлые, как конские копыта, башмаки, подбитые гвоздями, мягкие кожаные штаны, которые мягкими были только теоретически, обычная полотняная рубаха и кафтан, сшитый из удивительной мозаики тонких и толстых кусочков воловьей кожи, так ловко подобранных, что он напоминал старинный чешуйчатый панцирь. А подгонка всего этого барахла непосредственно на драконере требовала большого терпения и некоторого количества шнуровок. Вортаро до сих пор видел такие костюмы только на гравюрах в учебниках, ну, и, разумеется, на паре практических занятий во время учёбы, но никогда не удостаивался чести примерить такое одеяние. Правда, он очень скоро стал задумываться, такая ли это честь на самом деле.
— Ох… а вы это… всё время носите? — закряхтел он, шевеля плечами и пробуя приспособиться к драконерской униформе. — А это что? Ошейник?
— Конечно же, всегда, — слегка удивилась Нанди, застёгивая на пареньке широкий, в три пальца, жесткий защитный воротник. Сама она двигалась в своём костюме так непринуждённо и легко, точно это была её вторая кожа. — Это не ошейник, а щиток на горло.
Полузадушенный юнец разминал шею.
— Ам-м-м-м… Простите, госпожа, но у меня такое впечатление, что эта сбруя не слишком оберегает от загрызенья.
— От зубов не очень, — согласилась Нанди, — но вот от петли браконьера защитит. И даст небольшое преимущество, если какой-нибудь зверёныш увязнет в нём когтями. Трудно действовать саблей или стрелять, когда из тебя кровь хлещет, точно из свиньи, когда её режут.
С такими рассуждениями трудно было не согласиться. А поскольку все местные драконеры носили свои шкуры свободно и с некоторой небрежностью, точно домашний халат и тапки, практикант Ней решил стиснуть зубы и привыкать. Даже если бы при этом его собственная живая кожа сходила с него пластами.