Дневник кота с лимонадным именем (сборник)
Шрифт:
Вортаро бесцеремонно толкнул соседа локтем под ребро и так отвоевал себе кусочек пространства у окна. Он вытянул шею. На соломе, устилавшей пол, неловко подвернув под себя ноги, сидела молодая женщина. Взлохмаченные рыжеватые волосы спадали ей на лицо. Бледные, как слоновая кость, руки отчаянно ощупывали грудную клетку. Вортаро сглотнул слюну, чувствуя, как горят у него уши: девушка была совершенно нага. Вдруг она запрокинула голову и завыла страшным, совершенно нечеловеческим голосом.
Немного позднее, почти самый ужасный вечер в жизни капрала Шарика
— Это шамый кошмарный
Внезапно заполучив рот и губы вместо широкой пасти и мелкие, плотно стоящие зубы вместо остроконечных клыков, он с некоторым трудом артикулировал слова. Завёрнутый в два одеяла, капрал неуверенно стискивал в руках жестяную кружку, куда Пеллан щедро подливал ему водку. Шарик хлебал её как воду, и, честно говоря, действовала она на него тоже как вода, но тут важен был сам процесс.
— Не преувеличивай, — буркнул Линус. — Я мог бы с ходу назвать тебе парочку похуже. Хотя бы тот, когда ты потерял крыло. Кровь тогда была даже на потолке.
— Ховошо тебе гововить! У тебя ведь нет матки! Знаешь, какое это ощущение?! — завопил Шарик, трясясь от ужаса.
— Можно пережить, — вмешалась Нанди, погладив дракона по голове. — У меня вот тоже есть матка, и я от этого не умираю.
— Да ты не расстраивайся. Из тебя получился совсем недурной товарец. Роскошное тело, — одобрительно заявил Пеллан.
Шарик глухо застонал. Голова его опустилась на стол, и он застыл в позе крайнего отчаяния.
— Хватит этой бредятины! Шарик, а ну-ка взять себя в руки! И одеться! А остальным — попридержать языки. Если я в городе хоть слово услышу, кишки сплетнику выпущу. Вязальной спицей. — Госпожа капитан решила всё-таки навести хоть какой-то порядок на участке. — Шарик, официально ты в командировке, а к нам по обмену прислали новую драконершу. Выбери себе какое-нибудь красивое имя. А что касается этого несчастного образца, то мы внесём официальную жалобу. И пойдём в суд, если потребуется.
Несчастного капрала, видимо, её слова несколько утешили, он поднялся и заявил с мстительным удовлетворением:
— Та я их ш шумой по миру пущу!
Три дня после конца света, раннее утро
— Здравствуйте, меня зовут Ямилла… Добрый день, мое имя — Ямилла, — бормотал себе под нос Шарик. — Как вы только в этом выдерживаете?! — Он дёрнул себя за ворот мундира. — В нём же дышать невозможно! Я уже весь взмок.
— Мы очень выдержанная и закалённая раса, — с каменным лицом ответил Вортаро.
Сам он привыкал к мундиру недели две, зато теперь охотно даже спал бы в нем.
— Спокойно, я должен быть спокоен, — пробормотал дракон. — Меня зовут Ямилла, и я очень спокоен…
— Спокойна, — поправил практикант.
— Я, блин, ОЧЕНЬ СПОКОЙНА! Как грёбаный цветочек на спокойной глади долбаного озера!
— Господин капрал…
— …
— …
— Простите.
Они уже пересекли границу охотничьих угодий Пуси. Лес был тут негустой, без подлеска, и практикант Ней поспешил воспользоваться возможностью поездить верхом. Для капрала это было совершенно внове, по крайней мере в области практической. Лошади с участка привыкли к тому, что поблизости постоянно вертится дракон, однако столкнувшись с существом, которое
— У-У-У-У-У!!!
Вортаро стиснул поводья, чтобы конь не испугался и не понёс. Шарик невольно оскалился. Из зарослей выскочили два пушистых существа, воя изо всех сил.
— Напугались! Напугались! — радовался щенок цвета кофе с молоком.
Другой, почти точная копия первого, подскакивая, бегал вокруг, весёлый, будто только узнал, что в лесу выросло колбасное дерево. Оба дракончика размером были не больше овцы, это означало, что они не старше тридцати — сорока лет.
— Это дети Пуси, — кисло объяснил Шарик. — Эй, а здороваться что, не надо, негодники?!
Дракончики послушно уселись рядком.
— Добр-р-рый день, драконеры!
— Добжый день!
Вортаро аж затрясся от сдерживаемого смеха, услышав своеобразный выговор драконьих малышей. Нортлан — трудный язык для существа с зубами хищника и не слишком гибкими губами. Практикант соскочил с седла.
— Привет. Ну и как там у мамы дома?
— Мама финит клышу, — сообщил тот, который казался постарше.
— Мама работает, а вы озорничаете, — одёрнул Шарик мальцов, которые глядели на него исподлобья.
— А ви новии, не? Как нажзивают?
— Новые. А как нас зовут — догадайся. — Ней вытащил из кармана два кусочка сильно копчёной и подвяленной колбасы. — Угадаете — кое-что получите.
— Только не обмани, — предупредил тот, что выглядел помоложе, и облизнулся.
Дракончик с минуту вглядывался в глаза практиканта, а потом торжествующе выпалил:
— Вор-р-ртар-р-ро и Ямир-ра!
— Почти правильно. — Драконер бросил в алчные маленькие пасти по кусочку мяса, точно это были конфетки. — А теперь проводите нас к маме. Нам надо с ней поговорить.
«Хороший у тебя подход к детям», — дошла до него мысленная передача капрала.
«У меня пятеро младших братьев и сестёр. Подкуп — лучший способ справиться с молокососами», — тоже мысленно отозвался Вортаро.
Когда Вортаро из вежливости употребил слово «дом», воображение его рисовало драконью нору, кучу ветвей и травы где-то в лесной чаще, берлогу в скальной пещере или под корнями вывороченного дерева. Между тем, к своему великому удивлению, на маленькой полянке, которую пересекал ручеёк, он увидел настоящий дом. А точнее сарай, сбитый из неотёсанных бревен и досок, с крышей, как нищенская шляпа — разукрашенной множеством заплат из разнообразных материалов: кусочков досок, пучков соломы и даже сухих хвойных веток.