Дневник мертвеца
Шрифт:
***
Боже, каким страшным стал мой почерк! Удивительно, впрочем, что я все еще в состоянии писать. С трудом разобрал предыдущую запись. Я уже не читаю, а, скорее, угадываю, что там написано, пользуясь своими новыми способностями к постижению.
Хочу добавить кое-что по поводу расширившегося восприятия. У меня появилась теория на этот счет. Мне кажется, из-за отказа органов чувств освободились присущие сознанию способности непосредственно воспринимать реальность. Или того, что я принимаю за реальность. Оглядываясь назад, я вижу, что эти способности нарастали постепенно, по мере угасания ощущений тела.
То, что я принимал за ухудшение
***
Мне удалось увидеть (за неимением лучшего продолжу использовать это слово), как возникает то, что мы считаем нашим обычным миром - миром, в котором прежде мы ходили на работу, а сейчас сражаемся с зомби. Я вспомнил, что много раз видел это, когда был маленьким ребенком и еще не умел говорить. Сначала есть (снова неадекватное слово) лишь пустота, в которой, словно водоворот, стремительно вращается нечто. Этому нечто нет названия; оно представляет собой все, что есть - как бы первичный материал бытия. У него нет качеств, свойств, формы, но его можно воспринимать - хотя того, кто может его воспринять, тоже пока нет; сначала должен появиться мир, в котором будет наблюдатель. Оно видится, но нет того, кто его видит. Нет, наш язык определенно никуда не годен. Затем, в какой-то внезапный момент, по неизвестной причине водоворот вдруг меняет свое движение, фрагменты этого нечто соединяются - словно слипаются - определенным образом, и возникает наш мир. Это происходит мгновенно, без усилий и какого-либо движения, при том что водоворот, как кажется, движется. Точно так же мир распадается обратно. Но это не выглядит разрушением. Я сравнил бы это с тем, как бывает, когда дети вечером разбирают созданные в течении дня сооружения из конструктора и укладывают детали в коробку, чтобы наутро начать все заново.
Процесс создания-распада повторяется постоянно, каждый раз, когда человек засыпает и просыпается. За долгие годы я слишком укоренился в теле и утратил способность видеть это, но сейчас, со смертью тела, она снова ко мне вернулась.
***
Обнаружилась удивительная штука. Если изменить фокусировку восприятия, намеренно сосредоточившись, то поразительные по красоте и загадочности вещи, которые я вижу, но не понимаю, вдруг обретают смысл; мне хочется верить, что я научился непосредственно воспринимать суть явлений. Смысл - будто еще одно измерение вещей, координатная сетка, которую мы набрасываем на реальность (очередное бессмысленное слово!), чтобы поймать ее и объяснить. В понимании, как мне сейчас кажется, нет никакой пользы, но с ним мы чувствуем себя спокойнее.
Небольшое усилие - и прекрасный калейдоскоп волшебного немыслимого нечто оборачивается скопищем объектов и явлений, подчинненных стройным законам и связанных между собой строго определенными взаимодействиями. У них есть признаки, особенности, причины и следствия; а у самых продвинутых из них - людей и некоторых других существ - даже намерения и воля. Так интересно! Конечно, объектный мир скучнее, в нем совсем нет волшебства; зато его можно исследовать,
Но, может статься, - и эта мысль пугает меня, - что добытый подобным образом смысл является полностью... бессмысленным. В таком знании может скрываться бездна практической пользы, но, обладая им, мы все равно будем бесконечно далеки от истинного понимания сути используемых нами вещей и явлений. Еще больше я боюсь того, что слова "истинное понимание" являются столь же безнадежными, что и прочие. Похоже, в реальности нет ничего, на что их можно было бы навесить. Вдруг мир устроен так, что возможность истинного понимания, или даже просто понимания, в нем не предусмотрена; а то, что мы называем "пониманием" - лишь успокаивающая нас имитация? Тогда ничто в принципе нельзя понять. Ох, кажется, от усилий выразить это разболелась моя воображаемая голова!
XVIII.
Продолжая эксперименты с восприятием, я смог "увидеть" причину своего нынешнего состояния. Не знаю, действительно ли это вирус... Я буду называть это вирусом за неимением лучшего слова. Не уверен, что именно оно предстанет человеческому взору в окуляр микроскопа, но я воспринимаю это так: полуживое, нечто среднее между простейшим живым организмом и неорганикой. Оно "видится" мне как субстанция черного цвета со вспыхивающими внутри багровыми искрами. Это не чернота в обычном понимании, когда нет отраженных лучей, а, напротив, активное свечение - только угольно черного цвета. Наверное, ее можно представить, вообразив фильм, в кадре которого встает солнце, освещая все вокруг своими яркими лучами; но пленка не обычная, а негатив, поэтому лучи - черные.
Чувства, которые вызвал у меня вирус, когда я увидел его в себе первый раз - страх и омерзение; как если бы я вляпался в черное зловонное пятно на поверхности прекрасного озера. Однако, наблюдая его снова и снова, я постепенно привык к нему. Он уже даже не кажется мне таким отвратительным. Когда воспринимаешь его "вблизи", он выглядит немного иначе: как черная пушистая плесень, переливающаяся маслянистым сиянием. Он похож на заколдованный лес, качающийся на ветру, в глубине которого то тут, то там зажигаются красные огоньки. Это зрелище так завораживает, что можно забыться и смотреть на него целую вечность; будто оказался в причудливом чужом мире, полностью отличном от того, к чему мы привыкли.
Вирус "растворен" в крови и других жидкостях в форме маленьких точек, напоминающих споры плесени - я видел их однажды по телевизору. То, что я воспринимаю как "лес", концентрируется в некоторых внутренних органах, особенно в желудке, солнечном сплетении, головном и спинном мозге.
Благодаря тому, что мне открылось, я теперь знаю, что голода зомби не существует! "Голод зомби" - всего лишь устойчивый стереотип, появившийся у выживших людей от страха и непонимания того, как действует вирус. Выжившим кажется - я раньше тоже так думал, - что зомби должны постоянно испытывать муки жуткого, инфернального голода; что именно голод заставляет их пожирать все живое, что встречается им на пути. Это совершенно не так. Голод присутствует, но испытывает его не человек, а завладевшая им плесень!
Вирус попросту "вышвыривает" сознание инфицированного наружу и завладевает телом, используя его для своих нужд, которых всего две: питаться и размножаться, убивая все живое вокруг. Пока тело, одержимое вирусом, творит страшные вещи, сам человек пребывает в блаженных сновидениях, оставаясь связанным с телом чем-то наподобие тонкой ниточки из серебряного света. Так это воспринимается, во всяком случае. Связь не рвется, потому что вирус не позволяет этому произойти. Допусти он это, и зомби превратится в обычный труп, который в ту же секунду рухнет на землю и постепенно разложится в положенный срок; тогда вирус внутри постигнет та же участь.