Дневник москвича (1920–1924). Том 2
Шрифт:
27 мая/10 июня.Появилась и ягода, но — Боже мой! — какая недоступная — фунт клубники 1.000 р. За один ф. чая платят уже 16.000, за 1 папиросу 1-го сорта 25 р.
Дожди перепадают почти каждодневно.
Наш квартирант — новоженец, купил спальню, стоившую до войны 800-1.000 р., за 220.000 р., и то — «по случаю».
В ночь на 5-е июня в Персидской Реште образовалось временное революционное правительство Персии под председательством Кучук-хана.
28 мая/11 июня.На Сухаревке продают живых поросят по 30.000. Есть же ведь такие свиньи, которые могут жрать и таких драгоценных хрюшек!
Одно из сегодняшних оглавлений в «Правде»: «Войска польской шляхты продвигаются к Полоцку. Барон Врангель выступил на поддержку пану Пилсудскому и намерен захватить Донецкий угольный район.» Подсчеты новых выборов в Германский Рейхстаг дали такие результаты: выбрано 460
Красин добрался, наконец, до английского правительства и ведет с ним разные «экономические» переговоры. Ллойд Джордж свиделся с ним и на запрос в Парламент по русскому вопросу объяснил, что решение вступить в торговые сношения с Россией принято в Париже всеми союзниками, совместно с Клемансо, что «явилось следствием неудачи политики интервенций». При этом Ллойд Джордж объявил, что он берет на себя всю ответственность за такую политику, и говорит: «Россия необходима для всего мира, и потому, что мы сознаем опасность, знаем, что всему миру грозит голод, что необходимо возобновить сношения со страной, которая до войны производила четвертую часть всего продовольствия, ввозимого европейскими государствами.» Ллойд Джорджу известно, что у нас большие запасы зерна, масла, льна и леса. Вот почему Красин и попивает теперь чаек с «хитрым альбионом». А насчет того, что такой аристократке, как Англия, неловко как-то торговать «со страной, правительство которой внушает отвращение», находчивый премьер припоминает, что Англия торговала и с Турцией Абдул-Гамида, который по отношению к армянам был более жесток, чем большевики, и что Англия не гнушалась иметь дела с Русским Царским правительством, славившимся «взяточничеством, злоупотреблениями, погромами и десятками тысяч невинно казненных». Да что тут толковать, когда мы, мол, торговали и «с самыми ужасными людоедами в мире». «Конечно, — говорит Ллойд Джордж, — было бы очень приятно, если бы можно было торговать только с такими людьми, как мы, имеющими разумное правительство, обладающими государственной мудростью и здравым смыслом, но мы не можем позволить себе такой роскоши.» Далее: «Страшно подумать о том, что может случиться, если мир с Россией не будет восстановлен», и еще: «Мы потеряли сотни тысяч жизней, и над нами тяготеет бремя государственного долга в 8 млрд. фунтов.» И вот англичане не желают жертвовать еще несколькими сотнями тысяч жизней и увеличить свой долг на 3–4 млрд. Между прочим, Ллойд Джордж заметил, что, по его мнению, поляки совершили большую ошибку, и он опасается, что события оправдают его точку зрения на создавшееся положение. И вот отныне Англия — за торговлю с Советской Россией. Может быть, недалеко уже то время, когда там будут кормить нашим сахаром свиней, как это было до войны, ну а сами мы привыкли жить без сахара. (Нам из судоходной лавки с этого месяца, вместо прежних 2 ф. сахара, стали выдавать только по 1 1/ 2ф. песку на месяц.)
29 мая/12 июня.Последние дни обошлись без дождя.
В приказе Троцкого по Наркомпути (№ 1089) сказано, между прочим, что одно учреждение прислало в несколько управлений и учреждений, а также и отдельным лицам, значит, много раз повторенную, — шифрованную телеграмму, «настолько пространную, что заняла 2 1/ 2аршина бумаги в длину», так что Троцкий заметил: «Нельзя не ужаснуться такого рода убийственной канцелярщине. Да и телеграмма оказалась неважной и не требующей шифра.»
Ю. Ларин сообщает в «Правде», что уже начали прибывать в Россию через Эстонию (Ревель — Нарва) и через Петроград заграничные товары. Например, до 1-го июня прибыло и прибывает локомобилей — 52, кос австрийских 428.000 шт., и много других земледельческих мелких орудий (жаток, грабель, культиваторов и сепараторов), а также сверл, напильников и пил. С 1-го июля, будто бы, из Ревеля будет отправляться ежедневно по 40 вагонов с привозными в Россию товарами. Кроме того, привезено из Эстонии и из Дании 1 млн. пудов семенного картофеля и большого количества огородных семян.
Замечательного проповедника сегодня слышал. Это — митрофорный протоиерей Храма Христа Спасителя А. А. Хотовицкий. Сравнительно молодой человек, но, как видится, много потрудившийся для православной церкви. Говорят, был миссионером в Америке — вероятно, человек европейски образованный. Речь его была чрезвычайно цветиста, логична, злободневна и сильна. Он говорил о Российских святых, память которых (в общем) празднуется завтра. По его мысли, Христос приходил на русскую землю и бросил в нее семена, породившие чудный сад, и этот сад собственно сонм наших святых. Много веков он благоухал;
Прошел домой мимо Сретенского монастыря, не закрытого еще в полном объеме, но оставшегося с одной только церковкой и «братией» человек в 5. Но от былого остались музыкально подобранный звон и сам звонарь, какой-то удивительный человек — я вижу его, он «штатский», тощий, болезненный, типа старых сухаревских мелких торговцев. Еще бы чуть-чуть попотрепаннее одеяние, ну и подавай ему Христа ради копеечку. Такова наружность, а кто его знает, может, он богатый человек, любитель позвонить. (Позднейшая вставка в рукописи: «Это Гедике, сын и брат больших профессоров консерватории».) В нем нет профессионального звонаря, он несомненно дилетант, но зато какой в своей сфере гениальный! Я, по крайней мере, нигде не слышал такого замечательного звона. Когда он звонит, на углу Сретенки и Сретенского переулка всегда собирается толпа и смотрит на его переборы по веревочкам. Голова без шапки, закинута вверх, — точно смотрит в небо и аккомпанирует ангелам, поющим гимн Богу. Так играют вдохновенные пианисты, смотрящие не на клавиши, а куда-то ввысь. В старое время я все собирался забраться на колокольню и дать звонарю «пятерочку», а сегодня, послушавши его с особенным удовольствием (он был «в ударе»), пожалел, что не занимаюсь спекуляцией и лишен возможности дать ему ту пятерку, умноженную советским временем в 1.000 раз.
А у Сретенских ворот другая толпа читает свежий плакат, написанный наскоро от руки: «Киев взят нашими доблестными войсками. Польская шляхта при отступлении в бессильной злобе сожгла товарный вокзал и электрическую станцию, испортила водопровод и разрушила до основания Владимирский собор.»
Придя же домой, вижу такую картину: управляющий делами Наркомнаца стоит на кухне перед корытом и собственноручно стирает свое белье. «Управляется» недурно. Ничего, Леля, не унывай! «Оттерпится — и мы люди будем, за терпение Бог даст спасение.» Так говорил св. блаженный Максим, московский юродивый и чудотворец, жизнеописание которого мне дали сегодня за Всенощной.
2/15 июня.В «Правде» под заголовком сразу неистовые вопли: «Динамитом Ллойд Джорджа и Мильерана польская белая гвардия взорвала Киев, лишив его света, воды, жел. дорог и мостов, памятников его культуры и источников жизни.» И далее в разных статьях: «Киев разрушен», «Киев изувечен», «Эти наемники Антанты уничтожили все вокзалы, товарные и пассажирские, эти разбойники с большой дороги взорвали водопровод, электрическую станцию, Владимирский собор», «Они обрекли город на смерть. Они обрекли его население на неслыханные мучения, на голод, на болезни, на неизбежное вымирание», «Картин Васнецова и Нестерова (во Влад, соборе) больше не существует».
Да правда ли это? Не переборщили ли писатели «правды»?
Что это у нас Ленин «заговариваться» стал. На совещании по работе в деревне он произнес большую речь. В одном месте он сказал: «Слава Богу», в другом: «Если Богзахочет наказать кого (конечно, если Он существует), то лишит тех разума».
До взятия Киева красными войсками взят Житомир.
Сложность советской терминологии учреждений с каждым днем «осложняется». Сегодня я видел на своей службе бумагу со штампом «реввоенжелдортрибунал».