Дневник новой русской
Шрифт:
– Почему собака все время стоит у стола и просит, не дает поесть спокойно? – спросил Андрей. Хм, Лев Евгеньич – собака?
– Представь, что ты живешь у других существ, больших, злых, – объяснила Мура. – И эти большие существа все время едят, что хотят и когда хотят. И все зависит от них – дать тебе еду или не дать, особенно что-нибудь вкусное. Закрой глаза и представь! Они едят колбасу, а тебе говорят – Андрей, убери морду со стола!
Андрей обескураженно ответил:
– Я бы не клал морду на
Вот какой гордый, а я бы обязательно тусовалась около еды, просила, выпрашивала, клала морду на стол…
– Лев Евгеньич у вас совершенно бесполезный, не охраняет, не лает даже, – поддержал разговор Никита.
– А ты сам-то лаешь? Кусаешься? – деловито спросила Мура. – Сам-то ты нужный в хозяйстве?
Ребенок привык всем говорить «ты»! Кто ее так ужасно воспитал?
Желая разрядить обстановку и защитить нас с Мурой, Ольга сказала:
– Лев Евгеньич просто, как все мужчины, любит вкусненькое… Он же у тебя на мясо или кашу не жадный?
– Кто, я? – испуганно спросил Андрей.
Ольга засмеялась:
– Да, я обычно прихожу в гости и первым делом интересуюсь у хозяйки, не жаден ли ее новый знакомый на мясо или на кашу…
Андрей очень мило смутился и сказал:
– Черт, девочки, да я вас боюсь, я уже лет двадцать не выступал в роли жениха на смотринах!
И все сразу стало замечательно, как будто мы знакомы тысячу лет!
Больше всех в этот вечер повезло Алене. Не зря она привела Никиту – поспорила с ним на новую шубу и выиграла спор!
– Это самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела, – мечтательно пропела Алена, когда Андрей вышел по1улять с Львом Евгеньичем.
– Спорим, в нем есть грузинская кровь, – заметила Ольга, немного обидевшись за Димочку и за Васю, – или армянская. У славян не бывает такого животного магнетизма…
– Да-да, верно, – поддакнул Никита, – я-то как раз славянин, с меня и взятки гладки…
– Спорим?! На новую шубу! Норковую! – оживилась Алена. – Голубую, с песцовым воротником!
Когда Андрей с Львом Евгеньичем вернулись с прогулки и все принялись за чай с Алениным пирогом, пришлось спросить Андрея, не было ли у него в роду грузин или армян.
– Я белорус, – сказал Андрей, – никого другого вроде бы не было, правда, я не всех знаю, только до третьего колена, – и принялся перечислять своих родственников до третьего колена.
– Шуба, шуба! – взвизгнула Алена на троюродных бабушках с отцовской стороны. – Шуба новая, норковая, с песцовым воротником!
Ближе к вечеру на кухне появилась Ирка-хомяк – пришла без звонка. Андрей удивился, но я объяснила, что когда-то давно забыла у нее свои ключи. Несколько раз за вечер (четыре) позвонила Женька, интересовалась, когда все уйдут, чтобы она могла позвонить по-настоящему.
– Почему у тебя столько подруг? – удивленно сказал Андрей, когда все ушли.
– Что, мало? – спросила
Спросила про его друзей. Он сказал, что есть люди, которым он может позвонить ночью с дороги и сказать, чтобы они к нему в тот же миг при мчались. И сам к ним примчится ночью, если надо.
– Ну, а чтобы позвонить и поболтать, как дела, в кафе посидеть и вообще?
Запинался, еле-еле назвал три имени.
Странно у мужчин устроено с друзьями! Зачем мне, чтобы вся эта компания (Алена, Ольга, Ирка-хомяк, Танька, Инна, Вика, Анька и Наташка) мчалась ко мне ночью и сидела до утра?
Без двадцати двенадцать Андрей сказал:
– Все, побежал.
Потому что через три часа уже нужно вставать и ехать за триста километров по делам электричества. И он сейчас выпьет чаю и тогда уже пойдет.
В четверть второго Мура зевнула и собралась спать.
– Ночуйте оставшиеся час сорок пять минут у нас, – резонно заметила она перед тем, как отправиться к себе.
Пока я стелила Андрею постель на кухонном диванчике, он завел будильник на три часа ночи. Перед сном починил кухонный шкафчик, выпил еще чаю, посмотрел бумаги из своего портфеля, почесал Льва Евгеньича и лег спать.
Я лежала у себя и думала: Мура спит в своей комнате, комната далеко. Мурина комната далеко, Мура спит. Думала-думала и заснула. А проснулась от звука захлопнувшейся двери – Мурка ушла в школу. Еще немного поспала, а в начале десятого вышла на кухню с целью добыть себе пищу, злая и невыспавшаяся, и что же я там обнаружила?!
– Андрей! – крикнула я в ужасе, – ты проспал!
Андрей вскочил как ошпаренный, закричал, что его уже два часа ждут за триста километров, задумчиво выпил чай и…
…Сегодня я не согласна, что слухи о женском оргазме сильно преувеличены. С чего бы это? Я же в него не влюблена. Не могу же я быть такой распущенной особой, чтобы влюбляться по два раза в год, а в этом году я уже была влюблена.
Андрей очень торопился, и мы опять пили чай. По телевизору шел футбол, Андрей засмотрелся, а когда очнулся, не смог найти на столе свой бутерброд.
– А повыше надо ставить, повыше, на телевизор, с него Лев Евгеньич не достает, – объяснила я.
Позвонил Денис. Сказала ему, что у меня любовь и семья, и я очень счастлива. Денис расспрашивал меня с пристрастием и завидовал. Спросил, если я влюблена в Андрея, то могут ли они с Аллой считать, что с Романом было просто увлечение? Но ему не удалось вовлечь меня в склоку, и я ответила – можете.
МАЙ