Дневник памяти
Шрифт:
Скоро вдалеке бабахнул гром – гроза приближалась не спеша, но неумолимо. И Элли и Ной поняли, что пора возвращаться.
Ной повел каноэ обратно к реке, еще усерднее, чем раньше, работая веслом. Элли сидела молча, потрясенная увиденным.
– Ной, – наконец спросила она, – откуда там столько птиц?
– Не знаю. Обычно лебеди с севера летят зимовать на озеро Матамускит, а в этом году почему-то решили остановиться здесь. Почему – кто их знает! То ли погода напугала, то ли сбились с дороги. Все равно рано или поздно они вернутся домой.
– Так они не
– Вряд ли. Их ведет инстинкт, а это чужое место. Гуси, может, и останутся, а лебеди двинутся дальше.
Ной поспешно греб к дому – черные тучи клубились прямо над лодкой, заморосил дождь. Сверкнула молния, прогремел гром, ближе и четче, чем раньше. Дождь усилился, Ной погнал лодку еще быстрее, вкладывая все силы в каждый рывок.
Капли потяжелели…
Дождь перешел в настоящий ливень…
Завыл ветер…
Хлынуло как из ведра… Ной поднажал, помчался наперегонки с тучами, ругаясь себе под нос, проклиная мать-природу…
Дождь полил стеной. Элли следила, как с почерневшего неба летят капли – наискось, будто пытаясь победить земное притяжение, призывая себе на помощь порывы западного ветра, завывающего в кронах деревьев. Настоящая буря.
Элли наслаждалась грозой. Она запрокинула лицо навстречу потокам воды, не переживая, что платье промокнет в считанные секунды. Интересно, а Ной это заметит? Наверное, да…
Элли запустила пальцы в мокрые волосы. Совершенно мокрые – и это замечательно, и все вокруг замечательно, и сама она давно не чувствовала себя лучше. Сквозь шум дождя она слышала, как тяжело дышит Ной, его дыхание возбуждало Элли, а ведь она уже и забыла, как это бывает.
Громыхнуло прямо над лодкой, ливень хлынул еще сильнее. Элли никогда такого не видела, она подняла голову и захохотала, отбросив все попытки остаться сухой. Ной немного успокоился – до этого момента он опасался, что Элли испугается бури, хотя решение сплавать к озеру приняла именно она.
Через пару минут лодка наконец добралась до причала. Ной шагнул к Элли и помог ей выбраться на землю, после чего выпрыгнул сам. Вытащил каноэ – подальше, чтобы его не унесло волнами, – и не спеша, крепко-накрепко привязал к причалу, решив, что минутой больше, минутой меньше – уже не важно.
Затягивая узлы, Ной кинул взгляд на Элли, и у него перехватило дыхание. Невероятно красивая, она спокойно ждала, когда он закончит, не обращая на дождь ни малейшего внимания. Даже не попыталась чем-то прикрыться или спрятаться куда-то. Ной невольно загляделся на ее грудь под платьем – мокрая ткань плотно облепила тело, четко очертив все линии и изгибы. И хотя дождь был теплым, соски Элли напряглись и поднялись, как два маленьких горных пика. Ной почувствовал неодолимое желание и резко отвернулся, сердито и смущенно бормоча себе под нос и надеясь, что шум грозы заглушит его бормотание. Наконец он закрепил каноэ и выпрямился. Элли неожиданно взяла его за руку. Они молча стояли под струями дождя, и Ной вдруг подумал, как хорошо было бы провести эту ночь вместе.
Элли думала о том же. Чувствуя тепло ладони Ноя, она представила, как его рука гладит
Все изменилось с тех пор, как она сюда приехала. Элли не смогла бы назвать точное время: вчера вечером после ужина, или сегодня днем в каноэ, или на озере, когда смотрели на лебедей, а может быть, только сейчас, когда они шли, взявшись за руки, к дому, – не важно, она просто знала, что снова влюбилась в Ноя Тейлора Кэлхоуна, а скорее всего никогда не переставала его любить.
Натянутость в их отношениях давно исчезла. Ной и Элли чувствовали себя легко и свободно, когда вошли в прихожую и остановились, отряхивая с одежды воду.
– Тебе есть во что переодеться?
Элли покачала головой. Она так и не успокоилась, так и не справилась с волнением и теперь гадала, заметно ли это по ее лицу.
– Я найду тебе что-нибудь. Может, не очень по размеру, зато сухое и теплое.
– Да что угодно, – отозвалась Элли.
– Сейчас принесу.
Ной стряхнул с ног мокрые ботинки и исчез на втором этаже, а через минуту появился с парой спортивных брюк и рубашкой в одной руке и джинсами и еще одной рубашкой – в другой.
– Вот, – сказал он, протягивая ей рубашку и брюки. – Можешь переодеться наверху, в спальне. Если захочешь принять душ – в ванной чистое полотенце.
Элли благодарно улыбнулась и поднялась по лестнице, спиной чувствуя взгляд Ноя. Войдя в спальню, она закрыла дверь, кинула сухую одежду на кровать и стянула с себя промокшую. Отыскала в шкафу вешалку-плечики, повесила мокрое платье и белье, а затем отнесла их в ванную, чтобы не закапать пол в комнате. Ее странно волновало то, что она ходит по спальне Ноя совершенно обнаженной.
Элли не захотелось вставать под душ – ей нравилось, какой мягкой стала кожа после дождя, наверное, как у людей, которые жили давным-давно. В согласии с природой. Как Ной. Элли натянула на себя его одежду и посмотрелись в зеркало. Брюки были явно велики, но она заправила в них рубашку и подвернула внизу, чтобы не волочились по полу. Ворот рубашки чуть порвался, одежда свисала с правого плеча, и тем не менее Элли понравилось, как это выглядит. Она подтянула рукава почти до локтей, вытянула из шкафа пару носков и, надев их, вернулась в ванную – поискать расческу.
Расчесав мокрые, спутанные волосы, Элли снова посмотрела в зеркало и пожалела, что не захватила с собой пару заколок.
И тушь для ресниц не помешала бы. Ну ладно, что ж теперь делать. Она подправила жалкие остатки утреннего макияжа.
Закончив, Элли бросила в зеркало последний придирчивый взгляд и, несмотря ни на что, осталась собой довольна.
Она спустилась вниз и нашла Ноя в гостиной. Присев на корточки перед камином, он усердно пытался раздуть огонь. Увлеченный своим занятием, Ной не заметил появления Элли, и она остановилась в дверях, рассматривая его. Он тоже переоделся – чистая рубашка, облегающие джинсы. Рубашка обтягивала широкие плечи Ноя, на воротник спускались завитки влажных волос.