Дневник подруги чародея
Шрифт:
Девушка достала из своего кошеля бумажного дракончика, и повесила его на плакучую иву, что опускала свои ветви до самой воды. Прижавшись к дереву, она обвела его руками и шептала:
— Великий Колиндор, пожалуйста, помоги мне. Я так не хочу выходить за него за муж, избавь меня от этого, не дай этому свершиться, молю тебя…
Дармен все слышал и видел, как девушка убежала. Он нашел ее рыдающей на берегу реки. Он понял, что девушка вопреки ожиданиям своих родителей не обрадовалась такому известию. В мгновение превратившись вновь в человека, он вышел к реке, где девушка уже проводила
— Что вы здесь делаете? — спросила она.
— Тебя ведь Энджин зовут? — спросил мужчина.
— Да. — ответила она, а по лицу продолжали течь слезы. — Я видела вас раньше. Вы не должны быть здесь, если вас увидят, это будет плохо.
— Мне кажется, что тебе и так уже плохо.
— Кто вы? — спросила девушка, переставая плакать.
— Меня зовут Дармен.
— Зачем вы пришли? — уже совсем не плача спросила девушка, но в ее глазах теперь читался страх.
— Что бы утешить тебя. Не бойся меня, я не причиню тебе вреда. — тихо сказал Дармен подойдя ближе.
— Не приближайтесь ко мне! — вскрикнула девушка и попыталась увернутся, чтобы убежать.
— Хорошо-хорошо, я стою тут, только не уходи. — проговорил мужчина.
Девушка мгновение пораздумывала и осталась стоять на месте, как и Дармен не двигаясь с места. Они стояли молча и смотрели друг на друга. Волшебник боялся даже пальцем шелохнуть, чтобы не спугнуть девушку, он не хотел, чтобы она ушла. А девушка до дрожи боялась его, такого черного, мрачного и одновременно бледного.
— Что у тебя случилось? Почему ты плачешь? — спросил Дармен, и так все зная, он хотел заговорить с ней, и не придумал ничего лучше, как поинтересоваться причиной ее слез.
— Маменька хочет выдать меня за муж за виконта Валианта Бурдоро.
— Что же ты тогда плачешь? Разве это плохо? Насколько я знаю семья Бурдоро является королевской ветвью, и выйдя за него ты станешь частью семьи Энерей. Любая девушка в графстве была бы рада и почтила бы это за честь. — монотонно и холодно произнес мужчина, наверное, он хотел бы говорить более эмоционально, но за свои века жизни он разучился этому, от чего его голос звучал еще более мрачно, чем он выглядел.
— Я не хочу за муж, ни за виконта, ни за кого-либо еще. И уж еще больше за виконта, он старше моего отца, моя жизнь с ним будет кошмаром, я еще так молода, а он так стар… — и у девушки снова потекли по щекам слезы.
— Стар? Он? Ах-ха-ха… — Дармен разразился жутким хохотом, еще больше напугав и так дрожащую Энджин.
— Вы тоже считаете, что ради вхождения в королевскую семью можно на все закрыть глаза? Вы как моя маменька, я презираю таких как вы. — сквозь страх, набравшись смелости кротко произнесла девушка.
— Я смеюсь не поэтому, а потому, что ты назвала его старым. — с улыбкой сказал мужчина, который к слову очень редко в этой жизни улыбался.
— Да, старый. Он старше моего папеньки и намного. Я не вижу в этом ничего смешного. — непонимающе сказала девушка.
— Ну если он старый, то кто же тогда я? — продолжая улыбаться и безотрывно смотря на девушку сказал мужчина.
— Вы не старый, хотя уже тоже и не молодой. Вам, наверное, около тридцати где-то.
— Ах-ха-ха, — он снова расхохотался, а затем продолжил уже серьезно. — Мне восемьсот шестьдесят четыре года.
У девушки округлились глаза, она просто не верила своим ушам, а точнее не верила его словам.
— Как можно так издеваться, я вам все рассказала, а вы насмехаетесь надо мной. — она была сильно возмущена, настолько, что даже слова матушки с помоста вылетели из головы.
— Я не насмехаюсь над тобой, даже мысли такой не было. Мне правда больше восьми сотен лет и я, чародей. — признался Дармен, признался кому-то в том, что он волшебник, впервые за последние пять сотен лет.
— Это переходит уже все границы. Прошу меня простить месье, но я просто не могу слушать весь этот бред. — так и не поверив ему, она сделала реверанс и развернулась, зашагав проч.
Дармен же щёлкнул пальцами, и не успела она сделать и двух шагов, как путь ей преградила невидимая стена, которая начала сверкать всеми цветами радуги, а затем под ногами, внезапно выросли кусты алых роз. Она замерла на месте как вкопанная, любуясь переливами стены, и не верила, что все это происходит с ней наяву. Дармен подошел ближе, сорвал одну розу и протянул ее девушке, та была, наверное, сейчас бледнее его самого от страха, но розу взяла.
— Я не лгу, я правда чародей. Так, что советую подумать, относительно того, кто стар, а кто нет.
— Это все похоже на сон, весь сегодняшний день. — однотонно произнесла девушка, все еще под впечатление увиденного.
— Нравится? — спросил чародей, показывая на светящуюся стену.
— Очень. — тихо, почти неслышно прошептала красавица, но он и так все понял.
— Но это не может быть здесь вечно, — и он вновь щёлкнул пальцами и все исчезло, так же внезапно, как и появилось. Все, кроме одной единственной розы, в руках у юной графини. — Ты можешь продолжить свой путь, куда так торопилась.
— Вы и вправду чародей, волшебник. Я всегда верила, что вы реальны, что существуете на самом деле, как мисс Франциска не убеждала меня в обратном. — радостно отчеканила девушка. — Значит и Колиндор тоже существует, это не детская сказка, он правда есть.
— Перед ней стоит живой чародей, которого встретить практически не реально, а она вспоминает о мифическом драконе. Где логика… — пробормотал Дармен.
— Нет, вы не понимаете, чародеи — это тоже миф, сказка, но вы, то есть, вы живой. А это значит, что и дракон Колиндор, что исполняет желания, тоже существует и он исполнит мое желание! — радостно выпалила девушка.
— Дракон Колиндор, был мифом уже задолго до моего рождения, а я родился в девятьсот семьдесят шестом году. Зря надеешься. — обнадежил он графиню.
— А вы проводили обряд Колиндора? — спросила девушка, видимо желая знать, чем они закончились. Исполнял ли дракон тогда его желания? Если честно, то он этого уже не помнил.
— Да, но это было очень давно. Так давно, что я уже и не помню, сбылись они или нет. Мне тогда было чуть меньше, чем тебе сейчас, когда я еще не знал, что мне суждено стать чародеем. — искренне признался мужчина.