Дневник русского украинца: Евромайдан, Крымская весна, донбасская бойня
Шрифт:
У Петра Порошенко есть плюсы. Он не сидел. В детстве не голодал. Должности в девяностые не занимал. Их он стал получать в «нулевых»: в «Партии регионов» и «Нашей Украине», в правительстве Ющенко и Януковича. Конфеты делает хорошие. Говорит внятно. Выглядит адекватно. Для Украины это уже немало.
Лично я встречался с Порошенко один раз. В радиоэфире. Меня насторожили его пальцы. Маленькие, пухленькие, аккуратные. Как у младенца (наподобие тех, что изображались на адмаргинемовских книгах Владимира Сорокина). Совсем не президентские пальчики. Они удивляют,
Вот и с украинскими выборами–2014 – та же беда. Чересчур они правильные. И оттого – подозрительные. Победа в первом туре (так в Украине бывает?). Ничего не добившиеся националисты (тогда кто контролирует страну и кого поддерживают на западе Украины?). Неуслышанные заявления о нарушениях («каруселях», «вбросах»). Молчание конкурентов. Так что это, когда всё хорошо, все довольны?
Пожалуй, тому есть два объяснения. Либо все устали, либо дали команду. Но и в том, и в другом случае президентские выборы – лишь начало. Не самых приятных, как подсказывает украинская история, событий. Тем более, многие из тех, кто поддержал Петра Порошенко, называют его лишь временным, переходным кандидатом.
Лето 2014
У того лета – одно лицо.
Оно принадлежит мальчику с невероятно большими карими глазами. Он смотрел на меня, не отводя взгляда. Смотрел так, словно был слеп. Не говорил – только мял в руках тряпичного зайца, порванного, засаленного. Мальчик был со мной и в то же время далеко от меня. Его привезли из Славянска. С ним занималась, стараясь помочь преодолеть травму, моя подруга, действующий психолог. Его мама – с морщинистым мелким лицом – стояла чуть в стороне. Мальчик, рассказала подруга, писается, когда слышит хлопки или звуки, похожие на выстрел.
Этого лица достаточно, чтобы возненавидеть лето 2014 года. Время крови, ненависти и отчаяния.
Люди отправлялись на войну – из Украины, России, Сербии, других стран, – чтобы убивать. И этого мне не понять, простите. Какими бы правильными ни были лозунги. Дьявол всегда велеречив.
Хуже, когда людей загоняли на бойню. Заставляли убивать. Против их воли. Вбрасывали в пекло гражданской войны. Они сомневались лишь поначалу. А потом – смирялись. Что ещё нужно, дабы сломать человека?
Общество выносило дитя войны. Дитя Розмари. Слишком мало оказалось тех, кто взывал к милосердию, – всё больше к условной справедливости, а она у каждого, как известно, – своя.
Мы потеряли сотни людей на поле боя, но ещё больше – у телевизоров и компьютеров. Правду, согласно известному выражению Черчилля, приговорили первой, совесть – второй.
Я начал то лето с открытого письма Петру Порошенко с призывом не начинать войну. Но фактически оно было адресовано каждому, кто поддерживал агрессию как способ решения накопившихся проблем. Имя им – легион.
Но были и другие. Жаждущие мира как единственно возможной формы бытия. Малая часть из них писала, звонила мне, благодаря за письмо Порошенко. «Спасибо вам, – говорили многие из них, – это
Наверное, я благодарен им даже больше, чем они мне. Отклик этих людей подарил мне надежду, веру в то, что мир ещё не захлебнулся в кровавой реке, и есть выход, есть шанс спастись. Через сострадание, через понимание ближнего.
Окститесь!
Открытое письмо Петру Порошенко
03.06.2014
Пётр Алексеевич!
Вы говорили, что ваш первый визит в статусе президента будет на Донбасс. Люди услышали. Люди помнят. Люди ждут. Приезжайте!
Лучше всего сейчас. Под аккомпанемент рыданий и взрывов. По красной дорожке крови. Приезжайте! И вы поймёте: на Донбассе «не всё в шоколаде».
Обязательно возьмите жену. И детей. Они будут гулять на балконе. Хотя большую часть времени проведут в подвалах. Впрочем, вы объясните им, как объясняют отцы Славянска, что грохочет салют. Праздник придумаете сами. Ваша победа – чем не повод?
Вы станете частью Донбасса. Частью – вы же так говорили? – Украины. Той, где убивают, взрывают, льют кровь. Той, где с каждым днём вас и всю киевскую власть ненавидят всё больше.
Если же вы где-то ещё, то расширьте свой кругозор – пообщайтесь с беженцами. Поговорите с ними о ежедневных похоронах. О взорванных детях. О свисте пуль. Они будут говорить искренне.
Как искренне говорила со мной женщина, потерявшая в Краматорске мужа. Когда-то он был мирным украинцем. И она, в общем-то, тоже. Но для вас он террорист, сепаратист, предатель. Сколько ещё таких вы собираетесь уничтожить?
Боюсь, всех вам не перестрелять, траками не переехать, заживо не сжечь. Потому что их много. А будет ещё больше.
Вчера мне написал луганский поэт. В очках, в костюме. Он никогда не брал в руки оружия – только книги, газеты. Но завтра он идёт в ополченцы. Не чеченец, не осетин, не приднестровец, а коренной луганчанин. Не бандит, не разведчик, не боевик, а поэт.
Вы говорите, что защищаете его от террористов? Но вот он сам стал террористом. Вы не дали ему иного шанса. Как не дали шанса убитым жёнам и матерям. Одна из них есть на видео. С оторванной ногой, в луже крови. Посмотрите это видео на досуге. Не всякие ж Псаки смотреть.
Но лучше – приезжайте. Чтобы видеть своими глазами. Горе реальных людей. Ад реальных людей. Смерть реальных людей. От реальных бомб. От реальных пуль. Увидьте муки тех, кого вы как гарант Конституции Украины должны защищать.
Или после референдума 11 мая они уже не украинцы? Тогда оставьте их в покое. Уважайте их выбор. Уважайте человеческую жизнь.
Вы же говорили о Европе. Объясните, как подобное может происходить в центре Европы? Бомбардировки; дети в подвалах; расстрел раненых; заживо сожжённые люди; танки, давящие мирных жителей, – это не Европа, нет. Это хуже Конго или Уганды. Какой у нас год: 2014-й или 1939-й? На украинских танках – свастика или трезубец?