Дневник Влада Жирковийского
Шрифт:
– Так, погоди. Этот феномен надо изучить. Ну, положим, стена тут старая и может рухнуть от малейшего чиха.
– Ну-ну.
– А вот сковородка - другое дело. Пошли на кухню.
Минут пять Влад примерялся к сковородке. Я взял не абы какую, а чугунную, которую и сам с трудом поднимал.
– Не знал, что такие раритеты еще остались.
– Не ори, Веру разбудишь.
– Кстати, насчет Веры. Какого... она спит в моей комнате?
– Ну не в зале же ей было стелить.
– Действительно. Она ж королевских
– Влад, спокойно. Ты вчера не возражал.
– Ну еще бы. О том, что она спит у меня в кровати я выяснил едва на нее не упав.
– Вот видишь, как хорошо, что я тебя удержал.
– Не вижу ничего хорошего. Ладно, держи сковородку.
– Издеваешься? Она весит тонну. Давай я ее на стол положу?
– Клади. И отойди на всякий случай. А то мало ли: разойдусь и пробью столом пол.
– Не страшно. Внизу твоя обгоревшая квартира.
У Влада дернулась бровь, но он промолчал и, размахнувшись, ударил кулаком в сковороду.
Послышался треск, вопль и пара матерных слов, спугнувших кота с подоконника. А ведь он только-только добрался до кактуса.
– Покажи руку. Руку покажи. Ой, чернеет.
– Мля, Влад! Я тебя ненавижу! Что это было?
– Сковородка бабушки. Она вечная. Хм. Рука почернела до плеча. И увеличилась. Теперь и вторая, ноги... Влад, спокойно. Вдох, вы-ыдох. Вдох. Ладно, если что - я в ванной.
За спиной послышался рев, грохот, визг кота. И мимо меня просвистело что-то тонкое и тяжелое. Не сразу понял, что это - бывшая сковородка, на четверть впечатавшаяся в стену. Юркнув вбок, я влетел в ванну, захлопнул дверь и задвинул щеколду, чувствуя, как она вибрирует в такт сердцебиению. И чего я на ванну металлическую дверь не поставил. Надо будет вообще все тут свинцом отделать и сейфовый замок повесить. И чтобы открывалась только когда отсканирует сетчатку глаза. А то вот так и умереть можно. Ни за что.
Тишина. Минута, другая. На всякий случай залез в ванну и взял в руки шланг. Не знаю что я сделаю если он ворвется, но в состоянии аффекта я страшен и неумолим.
В дверь тихо постучали. Потом еще.
– Кх-кх. Кто там?
– Знаю, знаю, вопрос дебильный. Но трясущимися губами я не смог больше ничего спросить.
– Влад, не дури. Я тебя не поломал?
– Нет.
– Как нога?
Я вспомнил, что у меня сломана нога. С ужасом смотрю на гипс, вспоминая на какой крейсерской скорости только что удирал.
– Вроде бы цела. А ты...
– Провал в памяти. Когда на меня накатило - помню только твою фигуру, выбегающую с кухни и горячее желание кого-нибудь убить.
– Слава немного помолчал.
– Рад, что не убил.
А я-то как.
Не сразу понял, что смотрю на свое отражение в зеркале. Зрачки расширены, волосы сбились набок. Череп, вытатуированный на лице, выглядит на редкость напуганным. Зато я жив! И сижу со шлангом на краю ванной.
– Короче,
– Ребята. А что... что вы делаете?
– послышался испуганный голосок Веры.
Ну еще бы. Такой грохот и мертвого бы поднял. А не то что одну запуганную девушку.
– Ничего.
– Мрачно ответил Слава и рывком открыл дверь, вырвав щеколду.
Я громко пронзительно заорал и швырнул в него тазиком. Тазик угодил в лоб и, чуть помявшись, упал на пол с жутким грохотом. Молча на него смотрю, не решаясь поднять глаза на парня.
– Владик, ты в порядке?
– мимо Славы, на лице которого медленно расцветали темные пятна и вздувались жилы на лбу, протиснулась Вера и начала меня ощупывать, считать пульс, гладить по голове и убеждать, что все будет хорошо.
Внимательно наблюдаю, как темные пятна медленно исчезают с кожи Славы. Не сразу понял, что забыл как дышать. Шумно делаю вдох, чувствуя как бешено колотится сердце о ребра.
– Прости еще раз.
– Попросил Слава и молча ушел на кухню.
Я рискнул выйти только через полчаса, и то поддавшись на уговоры Веры.
13:56
– Так.
– Сижу на кухне, пью горячий чай вприкуску с роскошным жарким, картошкой, куском испеченного накануне хлеба и бутылкой морса. Пить временно не хочется вообще.
Слава сидит напротив и смотрит на свой палец. Пытается вызвать локальную мутацию в отдельной взятой фаланге. Пока не очень.
– А может это такой грибок? Ну, подцепил где-нибудь.
Пес лежит у ног с распухшим пузом: накормленный, вычесанный и счастливый до соплей. Кот, кажется, спит на подушке в комнате Славы. Его тоже в отношении съестного не обделили. Да и кровать после Веры еще теплая, ему - самое то.
– Ага. Особо редкий вид. Только что вымутировал и избрал меня как подопытный образец.
– Почему только что?
– А иначе по городу бегала бы орда Халков, громя все на своем пути.
– А может он смертельный. И заразившийся быстро умирает.
– Спасибо.
– Нет, ну ты, понятно, не умрешь.
– Я, понятно, нет. Но все же интересно на чем зиждется твоя уверенность.
– Ты себя в зеркале видел? От тебя бы даже оспа сбежала с визгом, крестясь по дороге.
– И это говорит человек с черепом на лице.
– Нет, это говорит человек, практически вернувшийся с того света.
– Диагноз был ошибочным.
– Но сердце страдало по-настоящему!
– Ребята, вам добавки положить?
– Да.
– Хором.
– Итак. Думаю, с грибком я погорячился. Он бы начал откуда-то из одной точки, а не поразил всего тебя генерализованно.
– Ты не умничай. Что это тогда? Может, к доктору сходить? У меня есть один знакомый хирург. Руку пришивает всего за час, а отпиливает за секунды.
– Не будем спешить. Если рассуждать логически: когда впервые ты заметил симптомы?