Дневник Жеребцовой Полины (часть вторая, Чечня, 1999-2002гг.)
Шрифт:
А Джинн и Аладдин лапки сложили. Спокойно продолжают жить.
Главная цель достигнута. Посторонние во дворе не появились. Свидетелей-очевидцев, кроме меня и мамы, нет! Ведь для воришек главное, чтобы их дела никто не видел.
Внуки Нуры — милые на вид детки.
Но все бьют их по губам за русский и чеченский мат. Отец детей, старший сын, будто не из этой семьи. Не ворует! Работает!
Пойду к директору школы. Посоветуюсь.
Как лучше, как быстрее получить образование, специальность?
Попрошу
Почему нам не дают продукты?
От нас явно хотят избавиться, чтобы удобней было врать, а главное — продолжать воровать.
Ежедневно происходят хищения из квартир, из магазинов. Снимается кафель, жесть, отгружается мебель. Например, мы знаем, что не российские солдаты подорвали дом рядом. Тот, где жила Раиса-армяночка. Совсем не солдаты, а наш сосед Резван.
Он «добил» динамитом четырехэтажное здание. Предварительно продав и отгрузив из него все, что мог.
Все люди вокруг мечтают о получении компенсации за жилье и за утраченное имущество. Взорвали?! Отлично! Благодарим!!!
На рынке я встретила дальнюю родню семьи Борзовых.
В моем довоенном детстве я дружила с девочкой по имени Хейда. Наши мамы ладили.
Хорошо, что хоть эти люди не переменились!..
Сразу дали свой новый адрес! Пригласили нас в гости. Мы очень обрадовались встрече. Дома они будут в воскресенье…
Многое нужно еще записать. Жаль, времени нет!
Плутарх говорил: «Когда говорит оружие — законы молчат».
Древняя истина подтверждается и сегодня.
Я рассматривала линии на своих руках. Ничего хорошего они не предвещают.
Ведь я лет с детства изучала хиромантию… Но они на двух ладонях совершенно разные!
Что означает: я имею уникальную возможность — сама построить свою судьбу!
Изменить ее.
Царевна Полина-Будур
29 июля 2001 г., воскресенье (вечер)
Читала Записки о Шерлоке Холмсе.
Убирала в квартире на втором этаже, в подъезде Золины и Адама «Джима Мульёна». Опять было небольшое землетрясение…
30 июля 2001 г
Разбираем мусор в квартире. Поругались с невесткой верхних соседей.
Галя мирилась со своей свекровью и со своей золовкой Миланьей интересным способом — ложью на нас. Мы слышали, как Галина предлагала сочинить какой-нибудь донос.
Я не боюсь. Мне жаль этих людей.
Видимо, «крыша» у них съехала окончательно…
Будур
3 августа 2001 г
Мы переезжаем!
Будем жить в доме напротив.
Черной, как ночь, копоти на стенах и на потолке — не будет!
С Джимом Мульёном плохи дела… Он выпивает… Ненавидит русских. Причем всех без разбору…
Только он один в том подъезде и живет с Золиной. Остальные квартиры в подъезде сгорели или рухнули. Есть их квартира на первом этаже и еще одна на втором этаже, куда собрались перебраться мы.
Получила хлеб. Наш долг разным людям — 200 рублей.
Солдаты засели всюду. Ждут годовщины августовской войны.
Шестое августа — начало «летней» войны в 1996 году (об этих боевых действиях мало кто знает, их продолжительность невелика, немногим более 2 недель).
Присутствие федеральных военных — нам помощь.
Соседи ведут себя тише, трясутся от страха. Некоторые неожиданно произнесли утром: «Добрый день». У них маета от безделья. Ничего нигде не могут утащить. Бояться русской засады и пули в лоб. И нас в этой ситуации не убьют — не решатся!
А у нас с мамой, какая встреча была!
Снимаем мы себе решетку с окна большого разбитого дома, и тут…
Крадутся к нам русские военные. В масках!
Один — с пулеметом. Второй — с автоматом.
Я подумала: «Нам конец!»
Но парень в маске, синеглазый, смеется:
— Бог в помощь! Вы что тут делаете?!
А я ему жалобно:
— Укрепиться хотим. Боимся! Снимаем решетку. Только сил нет. Не получается!
Парень этот предложил:
— Мы вам поможем!
Я ему:
— Не надо, мы сами…
Но они залезли через другое разбитое окно в пустой, разрушенный дом.
Солдат ударил один раз ногой изнутри — решетка вылетела!
Мы им — «Спасибо!»
Главное, худой, а какой сильный?! Мне бы так уметь!..
А мама хвать пулемет!
(Они его оставили около бордюра, когда лезли решетку снимать).
Солдаты испугались:
— Бабка, ты че…?!
Она смеется. Говорит:
— Молодость вспомнила. Решила тряхнуть стариной!
Я все это время — стояла на карнизе дома, метра два от земли.
Тот, что был в маске, галантно подал мне руку. Помог спуститься.
Ребята стали проситься к нам на чай.
— У нас сахара нет! — сообщила военным мама,
— Понятно! — сообразили они. — Ближайшие соседи наказать могут, зарезать.
Еще военные спросили:
— Нет ли боевиков?!
— Давно не видно, — успокоили мы их.
Потом эти люди с удовольствием сидели и курили у нашего подъезда. Грелись на солнышке.
Болтали с ребятами-чеченцами, своими ровесниками…