Дневник. Обратная сторона победы

Шеллина Олеся

– Что?

– То, что ты говоришь сейчас не к месту, так же, как и эта ложка, которая валяется на грязном полу, и которую даже если я и подниму, ты использовать все равно не будешь.

– Так подними её и помой.

– Вот еще.

– У тебя отзывчивость мороженой репы, Люц, – я начал закипать.

Малфой все-таки соизволил поднять ложку и даже поболтал её под струей воды, а затем вместо того, чтобы положить эту несчастную ложку на стол, снова уронил её.

– Я беру свои слова обратно. У тебя отзывчивость не мороженой репы, а змеи. А мороженой репы у тебя, Люц, реакция.

– Вот что ты меня постоянно оскорбляешь? Что ты делаешь?

– Режу утку. Что ты на меня

смотришь? Не смотри на меня, смотри на утку, – рявкнул я.

– Я думаю о жире.

– И в чем связь между жиром и мной? – сквозь зубы процедил я.

– Я думаю о жире, которым покрыт этот кусок. Ты уверен, что это можно есть?

– А я молчу и режу, режу и молчу…

– А зачем ты отложил этот кусочек апельсина?
– чуть ли не под нож сунул свой нос Малфой.

– Чтобы украсить наш салат.

– Его что, еще украшать нужно?

– Представь себе. Еще спроси меня, зачем я оставил этот кусочек утки.

– Я знаю, зачем ты оставил этот кусочек утки, – равнодушно повернулся к кастрюле с яйцами Малфой.

– Нет, ты спроси меня, зачем я оставил этот кусочек утки, – настаивал я на своем.

– Зачем ты оставил этот кусочек утки?

– Я оставил этот кусочек утки затем, чтобы… Люциус, мать твою волшебницу! Твои яйца готовы, твои хитрые перепелиные яйца.

– Угу.

– Что “угу”? Остуди, почисти их, а затем порежь салат!

Люциус, что-то ворча себе под нос, кое-как справился с яйцами и долго рассматривал листья салата, продолжая что-то бубнить, чем раздражал меня неимоверно.

– Люциус, с салатом не нужно разговаривать, его нужно резать.

– А я, между прочим, с тобой разговариваю. Я с тобой общаюсь, а ты уже нарезаешь что-то новое.

– Люц, со стороны это выглядит так, будто ты не улавливаешь мои мысли и начинаешь разговаривать с салатом.

Получившееся в итоге блюдо выглядело вроде бы съедобно. Перед тем как начать выкладывать его на тарелки, мы с Люциусом хорошо отметили это дело.

Затем я вытащил кольцо для выкладки салатов и тарелку. Все это натаскал в этот дом Тобиас. Я несколько мгновений поностальгировал, затем, мотнув головой, принялся за выкладку. Вот это я умел делать. Получилось даже красиво. Люциус в это время сопел у меня за плечом.

– Сев, сделай мне так же.

– Сам сделай.

– Я хочу в такой же херовине.

– Сам сделай!

– Так, мне нужна посуда для кольца… где здесь посуда… посуда… Лингли, - громкий хлопок и посредине кухни стоит один из домовых эльфов Малфоев, - принеси мне посуду для кольца… тарелку из-под кольца… тьфу… Сев, а почему мы не попросили фуршет у эльфов?

Я пару минут смотрел на него, затем бросил ложку на стол.

– Потому что мы идиоты!

– Нужно звать Рея. Мы же его день рожденья отмечаем. Да, кстати, а что мы ему подарим?

– Как это что? Эту замечательную бутылку коньяка и этот чудесный салатик, - я хихикнул и, открыв очередную бутылку виски, разлил её содержимое по бокалам.

Рея мы все-таки позвали. Правда, этот момент и то, что было после, я уже вспоминал с помощью думосбора.

Мальсибера мы вызвали с помощью Патронуса. Это, кстати, было сложно. Лань очень долго била призрачными копытами, мотала изящной головой и наотрез отказывалась выполнять мои просьбы, высказанные заплетающимся языком.

Наконец, мне удалось её уговорить, и она умчалась звать Рея.

Мальсибер появился буквально через пару минут.

– Вы что опять напились? – и вот чего так кричать сразу? – Ты вообще соображаешь,

что творишь? – И Рей ткнул пальцем мне в грудь. – Ты хоть помнишь, скотина, когда в последний раз в Отделе появлялся?

– Ну, что ты орешь? Мы, между прочим, твой день рожденья отмечаем. Вот, на, салатик попробуй, – и я сунул ему тарелку под нос.

Рей, скрипнул зубами, но, видимо поняв, что просто так не отделается, сел за стол и принялся за еду. Съел он все, еще раз доказав свою полную всеядность. Вытерев губы платком, который заменил ему салфетку (вот что значит аристократ!), Рейнард обратился ко мне.

– Это было абсолютно несъедобно. Никогда больше не вздумай готовить. Это во-первых. Во-вторых, ты когда в Отдел придешь? Хагрид вернулся, очень интересные новости рассказывает. Иллиада уже весь мозг мне съела. Я её уже боюсь, когда она про тебя спрашивает, то у неё клыки видно. Эван грозится с тебя шкуру спустить живьем, а Фил - совершить что-то ужасное с тем, что от тебя останется. Почему они все это расписывают мне, причем в красках, я не знаю. Тебе нужно подписать кучу бумаг, размером с Эверест, причем, так как у тебя нет зама, права подписи никто больше не имеет. И, наконец, в-третьих, мой день рожденья – завтра! Это не все. Это мои претензии конкретно к тебе. Теперь ты, – Рей повернулся к Малфою и начал перечислять претензии другому своему другу. – Ты когда последний раз был дома? Нарцисса с меня чуть шкуру не спустила. Весь Отдел на уши подняла. Это первое. Ты ни разу не задумался о том, что Лорд отдохнул и теперь скитается по Лондону в поисках места для ночлега? Нарциссы дома нет, ты шляешься неизвестно где, Драко в Хогвартсе. Эльфам не велено никого пускать без разрешения хозяев. Ты ни разу не задумался о том, что Лорд тебя просто убьет за то, что ты не оказался ни разу там, где был ему нужен.

– Метка ни разу не срабатывала, - фыркнул Малфой.

– Ах, Метка у него не срабатывала ни разу! – вспылил Мальсибер, вскакивая со стула. – Да когда он общий сбор протрубил, наказывая всех подряд за то, что он не может попасть к СЕБЕ в Малфой–Мэнор, а его преданнейший слуга не явился на его зов, от боли в этой хреновой Метке корчились все! Я себе уже хотел руку к чертям отпилить, чтобы это закончилось наконец. Когда спустя несколько часов ты так и не соизволил явиться, Лорд решил, что тебя кто-то завалил и теперь он, Лорд - бездомный сиротинушка! Забавная ситуация: Нарцисса кричит, что Лорд тебя убил, а мы это дружною толпой скрываем. Лорд орет, что кто-то убил тебя, и он жестоко покарает того, кто это сделал. Может, тебя и вправду прибить, чтобы никому обидно не было?

Малфой пристыженно молчал и обиженно смотрел на Мальсибера, который уже более-менее остыл и сел на стул.

Я стоял, покачиваясь с носков на пятки и обратно. А затем…

– Ладно, Рей, - почему, когда я пьяный, я так растягиваю слова? – Во-первых, насчет твоей оценки моей поварской деятельности – я не обиделся, это у меня наследственное. Однажды моя мать, находясь в этом самом доме, умудрилась так приготовить яичницу, что я впервые в жизни просил у отца сделать мне брокколи. Во-вторых, в Отделе я появлюсь завтра, так что позаботься о том, чтобы все жаждущие моей крови собрались и очередь заранее заняли. Своими подписями ты меня уже достал, у тебя есть Флинт, который филигранно за меня расписывался всегда. И вообще, назначаю тебя своим заместителем, - я взмахнул рукой. Мощнейшая волна магии, которая ощущалась даже через думосбор, устремилась к Мальсиберу. Через мгновение, Рей взвыл и рухнул на пол, держась за левое плечо и скорчившись от боли. Я обратился к Малфою. – Пошли, у него это скоро пройдет, - и, переступив через Рейнарда, направился к выходу. – Ах да, в-третьих, с наступающим тебя, Рей.»