Дневники Марионетки. Путь к любви

Зинина Татьяна

Мир снова закружился и поплыл... Боль была жуткой и очень резкой, но мысли всё ещё оставались ясными.

– Ага... давай... на жизнь, - прошептала я, не поднимая головы. Говорить было до жути больно, но злость, благодаря которой я до сих пор могла думать, перебарывала всё.
– Если отвечу - убьешь меня, не отвечу - позволишь жить.

– Согласен, - ответил он, медленно вышагивая по комнате. Удары его подошв об пол отдавались в голове страшной болью.
– А ты отчаянная... сильная... ведь я знаю, как тебе сейчас больно.

Я хотела что-то сказать,

но не смогла.

– А будет ещё хуже... во много тысяч раз хуже, - казалось, что он получает странное удовольствие от того что дразнит и пугает хрупкую истекающую кровью девушку, лежащую сейчас у его ног.

– Маркус, хватит!
– послышался другой голос, мягкий и приятный.
– Так она тебе точно ничего не скажет.

– И что же ты предлагаешь?
– ехидно спросил этот рыжий Маркус.
– Сразу перейти к правдивым препаратам? А если они её убьют?

– Начнём с малых доз...
– проговорил голос.
– Так у нас получиться сократить риск до минимума.

– Ладно, даю тебе сутки, и если за это время она не заговорит, мы снова вернёмся к моим методам.

– Маркус...
– прохрипела я, медленно садясь на полу и облокачиваясь на диван.
– Ты... сдержишь... слово?

– Тебя интересует, сохраню ли твою жизнь, если ты не расколешься?
– медленно уточнил он, присаживаясь рядом со мной на корточках и глядя в лицо. Я медленно кивнула.

– Я прослежу за этим, - ответил вместо него второй голос.
– Но, вряд ли после всего, что тебе придётся вынести, ты сама этого захочешь.

Я грустно усмехнулась и, закрыв глаза, медленно начала перекраивать собственное сознание, запихивая важную информацию в глубины, и ставя все известные мне блоки. Теперь оставалось только надеяться, что всё это поможет. Ведь я не могу расколоться и придать доверие Тамира и всего его народа, предать Рио... Даже ценой собственной жизни, ведь тогда это был мой выбор, я сама подписалась на то, что спасу его и сама буду отвечать за последствия.

– Джим, ну ты где?
– крикнул Маркус, поднимая моё обмякшее тело и грубо швыряя на диван.

– Секунду, - ответил его приятель, и через несколько мгновений присел рядом со мной.

– Джим...
– я посмотрела в его лицо и грустно улыбнулась. На меня смотрели пронзительные голубые глаза очаровательного блондина, в котором я с диким отчаяньем узнала Анжи.
– Тварь...

Я поспешила отвести взгляд от этой сволочи... стало до жути обидно, что я так легко купилась на его уловки, на его доброе отношения и заботу. Дура! Тысячу раз дура! Говорил же Лит, что нельзя никому доверять, а я? Идиотка!

Думала, что он единственный хороший, что он друг...

Боль и страх отступили, оставляя только холодную ярость и дикую обиду на себя и на того, кто так лицемерно представился мне Ангелом.

Так у меня ещё и хватило ума, честно сказать ему о многом, познакомить с друзьями... Значит, они теперь тоже под подозрением, особенно Лит. Он же среди всей этой толпы был самым странным, он единственный, кто в открытую напал на Анжи, а я в очередной раз ему не поверила. Видимо

у Литсери на самом деле есть чутьё на не очень хороших людей. Всё, в следующий раз обещаю себе, что прислушаюсь к его мнению. Хотя... Будит ли он вообще, этот следующий раз?

Я лихорадочно думала, что успела наговорить Анжи за время нашего общения, что могла сказать такого, что он мог бы расценить как ценную информацию? Но, со светлыми мыслями в голове был капитальный дефицит.

Сейчас до меня начало медленно доходить, что он не случайно оказался тогда на пирсе, да и на пляже мы встретились не просто так. И обрыв он мне показал со строго определённой целью, дабы побыстрее втереться в доверие. И что говорить, ему это удалось...

 Джим вколол мне в вену какой-то препарат, и стал медленно ждать результатов. А я с дикой злостью продолжала выстраивать блоки на собственной памяти, уже сбившись со счёта. Сейчас вопрос о сохранности информации был для меня важнее всего. Ведь если из-за моего проступка пострадают близкие мне люди, я себе никогда не смогу этого простить.

Когда последний блок был выстроен, препарат подействовал, а моё сознание просто отключилось. Как по щелчку, раз и всё.

Наступила темнота, в которой я то и дело слышала странные голоса, которые говорили то на английском, то на русском. Крики, ругань, какие-то вопросы, ответов на которые я просто не знала. Удары, боль, снова ругань... И темнота... А потом всё неожиданно закончилось.

Когда я открыла глаза была глубокая ночь, а комната освещалась только каким-то тусклым фонариком. Возле него сидел знакомый светловолосый парень и что-то напряжённо записывал. Увидев движение с моей стороны, вдруг резко дёрнулся, и тут же поднялся и подошёл ко мне.

– Тиана... как себя чувствуешь?
– спросил он, проводя рукой по моему лбу.

– Хреново...
– честно ответила я, тщетно пытаясь вспомнить, что же произошло.
– Ну что, узнали, что хотели?

– Нет...
– тихо ответил мой старый знакомый.
– Почти ничего... Обрывки фраз, странные слова... но никаких фактов.

– А подробнее, - мой голос звучал хрипло, в голове болела каждая клеточка, а тело казалось каким-то чужим.

– Ты упоминала Лита, с которым, к счастью я лично знаком, - хитро улыбнувшись, проговорил Анжи - Джим.
– Говорила про пропасть, свою сестру, какие-то крылья... Говорила, что тебе больно... Но, ничего существенного мы из всего этого не извлекли. Так что, сейчас будем продолжать.

– Тварь...
– прошипела я, глядя в его глаза.

– Рад, что ты до сих пор жива, - ответил он.

– Очнулась?
– послышался голос рыжего.

– Да, и вполне даже в сознании, - отозвался Джим.

– Тогда давай начинать, - он демонстративно размял руки и подошёл ко мне ближе.
– Вводи свою гадость, только давай так, чтобы она не вырубилась.

Сообразив, что именно решили сделать эти ребята, я быстро сосредоточилась, и погрузившись в глубины собственного сознания начала судорожно экспериментировать с блоками, выставляя один на другой.