Дневники Марионетки. Путь к любви
Шрифт:
Джим вколол мне в вену очередную дозу странного препарата, от которого стало как-то тяжело дышать, и именно в этот момент я решила, что смогу не выдержать и сделала то, единственное, что могло сейчас спасти моих друзей. Отключила память... Полностью. Понятия не имею, как мне это удалось, но...
И сразу стало очень страшно... пусто, одиноко и так тоскливо. Мир стал совершенно непонятным, люди, стоявшие передо мной - незнакомыми, а сознание каким-то чужим.
Всё снова погрузилось в кромешную темноту, но буквально через мгновение она ушла, оставляя после себя странный туман.
Иногда этот туман становился очень тёмным... почти чёрным. Иногда я чувствовала, что эти тени пытаются причинить мне боль, которой я, к счастью, не чувствовала. Они всё время кричали, спрашивали о чём-то, что было мне совершенно неизвестно. Это продолжалось бесконечно долго... Одни голоса сменялись другими... Тени то меркли, то становились ясными, почти похожими на людей... Потом снова всё темнело и ненадолго успокаивалось.
Я честно, очень хотела вырваться из этого тумана, но не могла. Он затягивал всё сильнее, не давая даже малейшей возможности двигаться. И в конце концов превратился в полный мрак.
Теперь стало по-настоящему страшно. Я не имела ни малейшего представления о том кто я, где нахожусь, но отчего-то была уверена, что поступаю правильно. Что всё именно так, как должно быть, и скоро всё наладится. Темнота была почти ощутимой, и в какой-то момент мне даже стало казаться, что она говорит со мной, пытается успокоить... просит не уходить... вернуться. У неё был странный женский голос. Добрый, но одновременно с этим очень настойчивый.
Да мне и самой уже до жути надоел этот полный мрак. Я дико захотела обзавестись хотя бы фонариком, чтобы иметь хоть какой-то источник света. Иначе просто сойду с ума в этой жуткой тьме. Но, ничего не менялось...
Мрак...
Полный... непроглядный...
И настойчивый женский голос, упорно твердящий мне, что я должна жить...
Я усмехалась и говорила, что никому ничего не должна... А потом опять старалась вспомнить хотя бы что-то из своей жизни... но, безуспешно.
Такое чувство, что её просто кто-то стёр, как ненужный файл, засоряющий систему... Но как можно стереть целую жизнь?
Время плыло мимо меня очень медленно. Единственным разнообразием в этом мрачном месте были голоса. Иногда мужские, а иногда женские... Некоторые были добрыми, другие нахальными... Я слышала их как бы издалека. Будто они были за огромной стеной, которую я никак не могла преодолеть. А, может, просто не хотела?
Но, однажды всё изменилось.
Я услышала мелодию... странную, знакомую. Очень похожую на скрипку... Она волновала меня и вызывала смутные ассоциации. Мне очень явно представилось тёмное неспокойное море, сильный ветер и огромные бушующие волны. Они смывали всё на своём пути... Одна сменялась второй, третьей... И так до бесконечности. Но... в этом диком буйстве стихии мне было так хорошо и спокойно, что впервые за всё время моего пребывания во мраке, возникло желание что-то изменить... куда-то уйти.
И я пошла на звук скрипки...
Глава 14.
Открыв глаза, я сразу же поспешила их закрыть, так как яркий свет комнаты, где очнулось моё тело, показался мне до болезненного ярким. Пришлось несколько раз моргнуть, чтобы привыкнуть к нему после такого долгого нахождения во мраке. Судя по обстановке, проснуться мне посчастливилось в больничной палате. К телу тянулись какие-то трубочки, а рядом назойливо пищал странный аппарат.
Я постаралась приподнять голову в надежде найти источник музыки. Увидеть того, кто играл ту странную мелодию, что вытащила меня из темноты... И к собственному удивлению обнаружила на тумбочке рядом с собой тонкий белый телефон, из которого громко вылетали звуки скрипки. Наконец, орущий аппарат замолчал, и наступила блаженная тишина, в которой до меня стали доноситься звуки больницы... Какие-то голоса, чьи-то шаркающие шаги в коридоре, звук проезжающих автомобилей за окном, щебет птиц и звон посуды. Но тут, телефон завопил снова, заставив содрогнуться от неожиданности. И решив всё-таки объяснить звонившему, что говорить с ним не хотят, я потянулась к источнику назойливого звука и ответила на вызов.
– Да...
– мой голос звучал очень хрипло, почти не слышно.
– Фэй? Что с тобой? Я тебе уже седьмой раз звоню!
– послышался в трубке раздражённый мужской голос.
– Что ты молчишь? Где тебя, вообще носит? Ты обещала перезвонить мне час назад!
Я вообще не понимала, о чём он говорит и почему повышает на меня голос, но его манера вести беседу сильно раздражала.
– Это не Фэй...
– прошептала я в трубку, смутно понимая, что говорить могу с трудом, а аппарат в руке стремительно тяжелеет.
– А кто тогда?
– удивился мужчина.
И тут до меня вдруг дошло, что на простой вопрос «Кто я?» в мыслях не находятся ни одного подходящего ответа. Да что говорить, у меня вообще никакого ответа не было!
Это стало настоящим апогеем слабости. Пальцы разжались... телефон выскользнул из руки и упал на подушку. Оттуда ещё долго слышались непонятные обрывки фраз, но я не обращала на них никакого внимания. Меня тревожил другой, более насущный вопрос...
От шока и дикого напряжения голова пошла кругом, и мой мир снова стремительно погрузился в темноту.
Когда моё сознание снова решило вернуться в реальность, за окном уже царила ночь, а в палате работали лампы дневного освещения. Половины тех трубок, что торчали из моего тела в прошлый раз, уже не было. Теперь оставалась лишь какая-то капельница, да и назойливая пищалка всё никак не унималась прямо над ухом.
В кресле напротив кровати сидела довольно молодая девушка и что-то упорно записывала в блокнот. На вид ей можно было дать около двадцати трёх, не больше. Её тёмно-каштановые волосы были стянуты в высокий пучок, черты лица виделись мне правильными и очень чёткими, глаза казались тёмными, почти чёрными. Фигура этой странной особы оказалась стройной, я бы даже сказала - худощавой. А одета эта девушка была в короткий белый халат и такие же белые брюки.