Дневники св. Николая Японского. Том ?II
Шрифт:
На всенощной о. Иннокентий участвовал в богослужении, то есть выходил на литию и Величание. Пели всенощную без Дмитрия Константиновича Львовского, так как сегодня всенощная и в Посольстве, и без Обара, который повез больную жену на ее родину, — с одним Иннокентием Кису, который на ирмосах праздничных, только что переложенных и разученных, переходил по пленям с клироса на клирос, чтобы задавать тон; пропели, однако, все всенощную ни мало не разнив; кончилась она в половине девятого часа. О. Иннокентий говорил, что устал; у них в Пекине так долго не служат. Проговорили мы с ним потом долго, в его комнате. Хороший он человек, но едва ли обновит Пекинскую Миссию: мелочи его путают и, вероятно,
14/26 сентября 1897. Воскресенье.
Праздник Воздвижения.
О. Иннокентий участвовал в служении Литургии; облачение на нем было то, которое пожертвовал сюда его предместник по управлению Пекинской миссией о. архимандрит Амфилохий; о. Иннокентий сегодня обновил его.
О. Симеон Мии описывает свою поездку в Миядзу и Таиза, хвалит усердие христиан там и надеется, что катихизатор Марк Одагири будет, наконец, хоть несколько полезен, ибо тамошний родом (из Минеяма) и не мало у него знакомых язычников там.
В десятом часу вернулся о. Иннокентий с обеда у посланника и до одиннадцати потом мы проговорили с ним о деле Пекинской Миссии.
15/27 сентября 1897. Понедельник.
Утром о. Иннокентий распрощался, чтобы отправиться в Иокохаму и оттуда на пароходе в Китай, к месту своего служения. Благослови его Бог успехом!
В третьем часу в Соборе было совершено бракосочетание Григория Такахаси, бывшего катихизатора, за дурное поведение отставленного, ныне переводчика при морском нашем агенте господине Чагине в Иокохаме, с девицей Верой Сига, воспитанницею нашей Женской школы. Сестра Григория Надежда, учительница, устроила этот брак: ей хотелось, чтобы брат для счастия своей жизни непременно был женат на хорошо воспитанной христианке. И это ей удалось.
Василий Усуи попросил дорожные семье и десять ен. Послано тридцать пять ен.
16/28 сентября 1897. Вторник.
Кончено исправление послания к Римлянам, принялись за Первое к Коринфянам.
Из Кобе извещают, что Юлия Токухиро, единственная наша диаконисса, совсем умирает от чахотки, — доктора не больше недели ей дают; брат ее, язычник, прибыл к ней и говорит, что похоронит ее по–язычески, если ему будет предоставлено погребение; потому христиане заранее просят помощи на погребение. Обещано десять ен, прочее пусть сами восполнят, ибо Юлия усердно служила их Церкви и приобрела несколько душ для Христа.
17/29 сентября 1897. Среда.
Из Ханава требуют катихизатора, пишут, что есть желающие слушать учение. Когда был там катихизатор, слушателей не было; не стало катихизатора, слушатели явились, — а где им катихизатора взять? Пусть уж в утешение им исполнена будет другая их просьба: даны деньги на наем церковного дома; и напишем катихизатору в Оою чаще посещать Ханава.
О. Павел Кагета описывает свой объезд Церквей, передаваемых ему от о. Бориса, который вместе с ним и ездил, сдавая Церкви. Просит еще денег на перевод семейства из Яманоме в Оодате, а семейство огромное, — просто беда с этими бесплодными служителями Церкви, растящими только свои семьи!
О. Комацу хвалит усердие катихизатора Якова Мацудаира: в Микурия крестил шесть человек, приготовленных им.
18/30 сентября 1897. Четверг.
Среди суеты расчетного дня о. Алексей Савабе и катихизатор Павел Савара успели рассказать,
Из Хакодате от «гию–квай» получена телеграмма, из которой можно было понять, что «о. Ямагаке и двое христиан, путешествовавшие минувшим летом на Сахалин, возбудили недоверие, и что требуется туда по сему предмету следователь». Отвечено телеграммой на имя о. Ямагаке, что телеграмма непонятна, чтобы в письме изложено было дело, по которому требуется туда следователь.
19 сентября/1 октября 1897. Пятница.
Катихизатор в Аомори, Симеон Мацубара, получающий на квартиру пять ен, требует ныне восемь; о. Борис подтверждает эту просьбу. Написано строгое письмо первому, — мол, «Церковь небольшая, и ты нисколько не стараешься о расширении ее, а денег на содержание себя, то на квартиру, все больше и больше просишь, — не будет тебе по просьбе! Одну ену прибавится квартирных, больше — ни–ни!» О. Борису — то же.
20 сентября/2 октября 1897. Суббота.
В Хакодатской Церкви что–то странное случилось: утром получено коротенькое письмо от о. Петра Ямагаке, содержащее его просьбу об отставке от службы (дзисёку) на том основании, что он–де великий грешник. Отвечено тотчас же телеграммой, чтобы яснее изложил причины своей просьбы. Во всяком случае, нужно будет послать туда о. Павла Савабе, лишь только вернется из Маебаси, где насаждает о. Морита, мужа своей падчерицы.
Из России получен ящик с иконами из Троице–Сергиевой лавры: тысяча Божией Матери домовых, выписанных за деньги, и пятьсот святого Иоанна Предтечи, четырех форматов, почти все очень малых, как видно, жертвуемых и с книгами из Казанской Духовной Академии, жертвуемыми для здешней библиотеки вследствие моей прошлогодней посылки туда миссийских книг.
21 сентября/3 октября 1897. Воскресенье.
До Обедни крещено пять; из них один из селения Кавагуци, недалеко от Токио, где проповедует Павел Сано.
О. Фаддей посетил некоторые Церкви в Симооса и говорит, что в Циба проповедь идет хорошо, но Григорий Камия, катихизатор, предназначенный на бывшем Соборе в иереи для Симооса, отказался с ним, о. Фаддеем, идти по Церквам, что предположено Собором для испытания здоровья Камия и способности к священническому служению. Сказал я о. Фаддею, что Камия непременно должен исполнить, что указано Собором; ныне он, вероятно, скромничает только.
Рассказал еще о. Фаддей, что у бедного Моисея Мори, катихизатора в Фунао, жена сошла с ума; причиною была будто бы ссора ее с одною христианкою и затаенная вражда к ней. О. Фаддей поэтому перевел Моисея с нею в Тега, где христиане согласились на помещение у них больной; оттуда поблизости, Моисей Мори будет заведывать Церковью в Фунао и других селениях, порученных ему.