Дни и ночи Невервинтера
Шрифт:
— Один маленький вопросик, — снова встрял Сэнд, — не значит ли это, что если кто-то из троих не обладает, так сказать, нужными качествами, то…
— Ага, полная то, что ты подумал, — подтвердил Мертвый Поэт.
Услышав изысканную трехэтажную реакцию Сэнда на этот исчерпывающий ответ, Эйлин благоговейно посмотрела на него.
— Ого, да ты прямо этот… сэнсэй. Куда нам, деревенским простушкам. Вернемся в крепость — прочтешь мне пару лекций. А то опозорюсь, в рыцарском-то обществе.
Нервы Сэнда не выдержали.
— Е…ть, ты о чем думаешь, вообще? Меня тут убить могут по милости этих маньяков-графоманов,
Эйлин вздохнула и обняла его за плечо.
— Ну, кто тебя убьет? Умный, а глупости говоришь? Подумай лучше, что скажешь Каре. Ты же ей не сообщил, куда идешь. Это будет посерьезнее каких-то там загробных стражей с лошадиными физиономиями.
Сэнд плюнул и полез в карман за успокоительным порошком.
Мертвый Поэт откашлялся, привлекая к себе внимание. Эйлин приложила руку к груди.
— Ах, да, извините, слушаем вас.
Поэт развел руками.
— Да я, собственно, все сказал. Вы можете отказаться и уйти. Тогда я останусь в аду, эти бедолаги-кузены в вашем мире, сэнсэй Гробнар останется сэнсэем хайку, а портал к этому месту будет закрыт навсегда. Чем это закончится для всего племени — неизвестно, но, наверное, ничем хорошим. Но если вы согласитесь… я знаю, у вас сейчас проблемы. Король Теней, не так ли? Трудно сказать заранее, чем мое племя сможет вам помочь. Но они обязательно помогут, это вопрос чести. Когда они будут нужны — они себя покажут во всем своем безумии, я их знаю.
Кивнув духу, Эйлин повернулась к товарищам, чтобы произнести воодушевляющую речь.
— Ну что, ребята, давненько мы не совершали ничего великого. Уничтожение месячного запасы еды на кухне Дункана и нейтрализация ужасной банды пикси не в счет. А тут — такие противники. Не знаешь, чего от них ожидать.
Мертвый Поэт приблизился к ним и сказал шепотом:
— Просты и предсказуемы. Тот, что в центре, плюется ядом, двое других швыряются огненными шарами. Вблизи могут покусать. Не любят холода, пугаются громких звуков и яркого света. Но живучи и очень сильны.
— Мы должны их вызвать на бой?
— Сами нападут, если обнажите оружие.
— Спасибо за подсказку.
Эйлин вновь обратилась к спутникам.
— Сэнд, твой порошочек подействовал? Сосредоточиться можешь? Отлично, наколдуй чего-нибудь хорошего, только, ради бога, в тему. Гробнар, близко не подходи, ты нам живой нужен. Касавир, ты знаешь, что делать. Как дойдет до ближнего боя, твой — слева. Я в центре, мне увернуться легче. Сейчас опробую на вас новую песню, а то старые вам уже, наверное, надоели. Цветов и аплодисментов, так и быть, не надо. Гробнар, давай, как я тебя учила, и не сфальшивь.
То ли новая песня Эйлин оказалось удачной, то ли так подействовал успокаивающий порошок. А может быть, мысль о том, как разозлится Кара, если он вдруг умрет, не спросясь, заставила Сэнда проявить чудеса героизма и невиданную концентрацию. Впоследствии он вспоминал об этом эпизоде своей жизни исключительно в непечатных эльфийских выражениях. Впрочем, лукавил. Хорош он был, ничего не скажешь. Жаль, Кара не видела, она бы оценила. Касавир, воодушевленный бардовской песней и божественным благословением, эффективно дубасил одного стража, Эйлин устроила зажигательный танец с катанами, делая фарш из другого, ловко уклоняясь от его ударов и ядовитых атак. Сэнд, защищенный сферой,
Очнувшись в руках Сэнда, она улыбнулась.
— Ну вот, видишь, — произнесла она, обнимая эльфа за шею, — все-таки, нам не придется объяснять Каре, куда мы тебя дели. Ты был прекрасен, как бог. Ты хоть понимаешь, что это значит?
Смущенно кашлянув, Сэнд подтолкнул ее к Касавиру.
— Займись ей, она, кажется, бредит.
Гробнар, который во время боя изнывал от невозможности вмешаться, подлетел к ним и стал помогать Касавиру, не умолкая ни на минуту.
— Вот это была битва! Если бы здесь был десяток стражей, вас бы это не остановило. Сэнд! Я восхищен и, не побоюсь этого слова, подавлен твоей мощью. Когда я смотрел на тебя, у меня родилась песня….
— Слушай, я и так чудом выжил, не стоит усугублять, — устало перебил его Сэнд. — Лучше поищи в моей сумке зелья.
Сэнд не пострадал от ран, но был истощен, даже говорить еле мог, а Эйлин получила ранение бедра и вывихнула кисть, блокируя мощный удар. Касавир, благодаря тяжелому доспеху и зачарованному щиту, отделался парой тупых ударов и легким ожогом руки.
Пока друзья лечились и отдыхали, Мертвый Поэт скромно сидел на останках своего жилища, подперев голову рукой, и терпеливо ждал. Через полчаса на него, наконец, обратили внимание.
— И что дальше? — поинтересовалась Эйлин.
— Мы должны провести несложный обряд для восстановления статус-кво. Путь сэнсэй сочинит прощальное хайку и пропоет его, а я подыграю ему на Лютне Абсурда.
— Лютня Абсурда? — переспросил Гробнар.
— Ну да, то, что у тебя в руках — моя Лютня Абсурда, изготовленная на заказ Безумным Мастером. Четыре струны — четыре стихии, пять ладов — пять школ. Или наоборот? В общем, на ней не каждый может играть. Со временем разберешься. Если, хех, выживешь, конечно. У этого инструмента непростой характер. Но я тебе кое-что покажу. Дай-ка ее мне и придумай что-нибудь трогательно-прощальное и сильнодействующее.
— Ей богу, я сейчас заплачу, — иронично пробормотал Сэнд, когда Гробнар и дух исполняли свой экспромт.
— Рада, что ты пришел в норму, — вполголоса прокомментировала Эйлин его высказывание.
Когда проникновенные аккорды и слова стихли, на сгоревший помост опустился столб белого света. Когда он исчез, на месте руин стояла маленькая скромная хижина с тростниковой крышей и широким крыльцом.
— Вот и все, — бодро сказала дух, когда стихли бурные аплодисменты и крики «ура».
Сэнд заорал «бис!» и попытался свистнуть, но сконфузился, издав какой-то неудобопроизносимый звук.