Дни изгнания
Шрифт:
– Конечно, я знаю, что именно она делает! О, прости, Адерин, я не хотела на тебя кричать. И как долго это продолжается?
– Пару сотен лет, чуть меньше, чуть больше.
– Так сейчас она должна быть весьма… гм, убедительной.
– Очень, и к тому же красавица, во всяком случае, Родри так говорит, но он не может судить здраво. Лично мне никогда не нравились бледные дамочки с надутыми губками, все такие жеманные, с широко открытыми глазками.
– Родри они тоже не нравились. Это отвратительно, правда? Трудно поверить, что это случилось с ним, и вот пожалуйста. Как ты оберегаешься от нее? Обычные печати?
– Конечно, но она продолжает взывать к нему, особенно, когда он спит, а
Джилл оставила Гавантара охранять вход, а сама вернулась в палатку. Родри даже не взглянул на нее, когда она вошла, и ни слова не сказал. Джилл поела копченого мяса с хлебом, которые обнаружила в корзинке у очага. Потом уселась на пол неподалеку от Родри и стала внимательно рассматривать его. Похоже, ему это было совершенно все равно. Джилл потрясенно поняла, что он выглядел на свой возраст. Нет, у него не было ни единого седого волоска или мешков под глазами, но он выглядел стариком, лишенным жизненной силы и магнетизма, которые помогали эльфам оставаться молодыми. Она всегда воспринимала его, как своего юного возлюбленного, а этого пожилого человека Джилл не знала. Ей стало очень больно.
– Родри? Ты ничего не хочешь мне сказать?
Он поднял голову. Глаза сузились, рот приоткрыт – он словно пытался понять, кто она такая.
– Мои извинения, – сказал он после долгого молчания. – Я думал, ты предпочтешь, чтобы я не открывал рта.
– Почему это?
– Должно быть, я внушаю тебе отвращение.
Она подумала.
– Нет, это не так. Я опасаюсь за твою жизнь.
– Неужели имеет какое-то значение, жив я или умер?
– Ну конечно же! Твой вирд…
– Да к черту мой вирд! Я хочу сказать – для тебя это имеет значение?
Этот вопрос тоже требовал продуманного ответа.
– Имеет. Может, я и не влюблена в тебя больше, но ты мне нравишься, и всегда нравился, правда. Как хороший друг. И я всегда тобой восхищалась, а с годами это становится важнее, чем любовь.
– Разве? Я… – он замер, не договорив.
Краем сознания Джилл ощутила потрескивание энергии, означающее, что Дикие Земли где-то поблизости. Откуда-то выскочил ее серый гном и, выпучив глаза и разинув рот, начал тыкать пальцем во что-то позади нее. Джилл открыла свое второе зрение, медленно повернулась и всмотрелась. Первое, что она увидела, была гладкая золотистая сфера, которую Адерин и Гавантар возвели вокруг палатки и пометили пылающими пентаграммами. А за ней смутно маячила тень женщины, колеблющаяся, словно женщина виднелась сквозь бутылочное стекло. Джилл медленно встала на колени, и тень исчезла.
– Она знает, что я здесь.
– Собственно, именно она мне и сказала, что ты приближаешься. То есть она не знала, кто ты такая, просто сказала, что старик призвал еще одного мастера двеомера. Я сам понял, что это ты.
– Ты знал, что она знает, и не сказал Адерину?
Родри вспыхнул от стыда, и только тут Джилл поняла, как раздвоено его сознание.
За несколько последующих дней Джилл и Адерин разработали немного странный способ караулить. Когда Родри не спал и таким образом был в некоторой безопасности, они оба отдыхали, но с той минуты, когда он засыпал, кто-нибудь из них присматривал за его телом, а второй охранял эфирный уровень. Теперь Белая Леди не могла попасть в его сны, хотя однажды утром Джилл все же увидела ее. Вообще-то на эфирном уровне природный дух мог появиться только в виде группы линий силы или как хрустальный блеск, то есть скорее, как геометрическая фигура, нежели живое существо, но создание, которое Джилл увидела парящим на волне голубого
Джилл вернулась в свое тело и села, потягиваясь и зевая. Родри с подозрением смотрел на нее.
– Что ты с ней сделала? – рявкнул он.
– Глупец, я пыталась ей помочь.
Ему хватило учтивости, чтобы изобразить раскаяние.
Весь этот день Родри не находил себе места. Он ходил по палатке то поперек, то кругами, пока у Джилл не начала кружиться голова. Она предложила позвать Калондериэля и покататься верхом, но он ей даже не ответил.
– И долго ты собираешься грызть свою кормушку? – не выдержала Джилл.
– Что?
– Ты ведешь себя, как жеребец в охоте, которого не подпускают к кобыле. Не велико удовольствие видеть тебя в таком состоянии.
Он резко остановился и повернулся к ней.
– Адерин добрее меня, – продолжала Джилл. – Он считает тебя бедной невинной жертвой. Но я-то тебя лучше знаю! Бьюсь об заклад, этой твоей призрачной любовнице не пришлось силком тянуть тебя в свою постель. Спорю, ей даже не пришлось дважды повторять приглашение!
Вспыхнув, Родри шагнул к ней со взбешенным видом.
– Только попробуй, – ухмыляясь, сказала Джилл. – Я еще не забыла, как надо драться, и держу пари, я швырну тебя через всю палатку.
Он отвернулся, помедлил и упал ничком на одеяла. Джилл несколько минут смотрела на его трясущиеся плечи, прежде чем поняла, что он плачет. Она встала на колени и начала растирать его затылок, давая своему магнетизму перетекать в него. Через несколько минут Родри перестал плакать и перекатился на спину.
– Родри, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты умер. делай то, что говорим мы с Адерином. Будешь?
Он сел и вытер глаза рукавом.
– Спасибо, – прошептал он. – Просто мне кажется, что я сейчас разорвусь на части, и я не знаю, как…
Раздался вопль, похожий на рев пантеры, дикий и жуткий, заполнивший собой палатку и растекшийся по лагерю. И сразу следом Джилл что-то ударило по лицу – сильный удар, словно кошачьей когтистой лапой. Все годы магических упражнений будто бесследно испарились. Ни о чем не думая, Джилл вскочила на ноги и ударила в ответ, пытаясь схватить руку, которой тут не было, ища врага, которого не видела. Пальцы ее сомкнулись на чем-то плотнее воздуха, но все равно не существующем в действительности; следующий удар из ниоткуда пришелся Джилл по губам; потом она услышала, как кричит Адерин. Враг испарился.
– Какая я идиотка! – в отчаянии вскричала Джилл. – Ведь я могла наложить на нее знак короля, а я совсем потеряла голову!
– Не могу сказать, что я виню тебя за это, – отозвался Адерин. – Инстинкт и все такое. Гаватар почуял ее и разбудил меня, но я опоздал.
– Теперь уже неважно. – Джилл осмотрелась и увидела Гавантара, стоявшего у входа в палатку. – Гавво, побудь здесь. Адерин, пошли поговорим где-нибудь, чтобы нас не подслушали. Прости, Роддо, но тебе я не доверяю.
В полной уверенности, что дух слишком напуган и вернется не сразу, они отошли подальше от лагеря. День был жарким, воздух неподвижным, но все равно, оставив палатку и одержимого Родри, оба мага почувствовали себя так, будто нырнули в прохладную речку.