Дни мародёров
Шрифт:
Волчье противоядие сверкнуло зеленцой между её красных ногтей, поймав тусклый свет ламп.
Ремус не протянул руку и Лили бросила пробирку на покрывало рядом с сумкой.
— Возможно сейчас глупость сделаю я, — она посмотрела на него. — Но если я её не сделаю, потеряю сегодня ночью не одного друга, а троих, — она натужно сглотнула и моргнула, немного нарушив свое напускное спокойствие.
Ремус нахмурился, окинув её подозрительным взглядом.
— О чем ты?
Вкратце Лили рассказала ему, что замышляют Мародеры. В середине её рассказа Ремус принялся мерить спальню шагами,
— Они пошли туда?! Как Нотт и Мальсибер?!
— Питер следит за ними по вашей карте, — Лили сидела на постели Джеймса.
— Но они же знали, что там ловушка, они же не идиоты, чтобы вот так...
— Они вбили себе в голову, что единственный способ прижать слизеринцев — привести к ним охотников. Перед учителями те бы выкрутились, или их родители похлопотали, как всегда, а вот если мракоборцы или охотники увидят всё своими глазами — тут не отвертишься. Джеймс сказал, что они “будут идти по следу”, хотя я не представляю, как они найдут их в таком огромном лесу...
Ремус бросил на неё вороватый взгляд и подумал, что с таким нюхом, как у Бродяги, это не составит труда.
— И я бы и не влазила в это дело, но все так ненадежно и...
— Конечно ненадежно! Это слишком большой риск! А что если охотники не будут за ними гоняться, а просто подстрелят?! А если не охотники, то... — Ремус осекся.
Они с Лили посмотрели друг на друга. На лице Лили была написана отчаянная мольба.
— Лили, ты пришла просить меня, чтобы я воевал со своими братьями? Дрался с оборотнями? — он покачал головой. — Я не стану этого делать. Это...
— Я понимаю, — перебила его Лили. — Понимаю, что ты хочешь уйти к Сивому, жить в стае. Понимаю, почему для тебя это так много значит и как ты ждал этого, — она ковыряла пальцем деревянный узор на столбике кровати и не смотрела на Ремуса. — Знаю, что вы с Джеймсом поссорились и ты больше не считаешь его своим другом. Но, видимо, и меня ты больше своим другом не считаешь.
Ремус, который снова принялся мерить комнату шагами, удивленно повернулся к Лили.
— О чем ты? — он подошел ближе. — Конечно я считаю тебя своим другом, Лили. Ты... ты единственная поддержала меня. И всегда помогала. Я этого не забуду, — как можно мягче сказал он.
Лили наконец подняла на него взгляд. Её глаза горели упрямством и блестели от сердитых слез.
— Так вот если ты бросишь их там сегодня... — она прерывисто втянула в себя воздух. — ...если не поможешь, можешь об всем этом забыть. Я возьму Питера и сама пойду за Джеймсом в лес, раз больше некому, — она вскочила с постели Джеймса, взметнув длинными волосами и направилась к двери.
Этот огненный всплеск хлестнул Ремуса и у него внутри внезапно что-то щелкнуло и встало на место. Как будто кто-то переключил тумблер у него в голове, и все раздражение сошло на нет, как волна, оголив перед Ремусом все его черствое, гадкое равнодушие.
— Лили, стой! Стой! — он перехватил её. Лили оглянулась и прожгла Ремуса гневным взглядом. Ремус мучительно поморщился. — О чем мы вообще говорим? Забудь
Невидимый кулак вдруг со всей силы двинул Ремуса в живот.
Он согнулся и отшатнулся от Лили на пару шагов, схватившись за столбик кровати Сохатого.
— ...что с тобой? Ремус!..
Её голос долетал до него как сквозь плотную толщу воды, в ушах звенело, перед глазами все потемнело. Кроме того, не успела боль утихнуть, как он остро ощутил в воздухе запах — запах кожи, пота, плоти и... крови. Такой сильный, что у него слюна потекла, как у собаки.
— ...ну же!
Ремус осознал, что опирается на Лили, а она изо всех сил пытается удержать его на ногах. Это её запах так ударил ему в нос.
Ремус шарахнулся от неё, закрывая лицо рукавом.
Видимо не только его желудок начал меняться, потому что Лили переменилась в лице, встретившись с ним взглядом.
— Глаза! — выпалила она. — Ремус, глаза!
Они уставились друг на друга.
— Началось... — прошептала Лили.
— Мне надо уходить отсюда, — выдохнул Ремус, бешено озираясь. Запахи медленно обступали его, он слышал глухое биение сердец за стенами, цветовая гамма тоже поплыла. — Мне надо...
Ещё один удар — и он свалился на пол, чувствуя, как бешено заходится сердце, а дыхание клочками вырывается из груди. Органы менялись, а скоро начнут меняться кости и тогда...
Он не успеет. Мерлин, он не успеет и превратится прямо тут, в школе!
И тут помощь схватила его и заставила встряхнуться и не паниковать.
— Ну-ка... пойдем... — Лили с огромным усилием, хватаясь за столбики кровати и пыхтя, кое-как поставила его на ноги.
— Ты что творишь? Отойди от меня! — Ремус попытался вырваться из её рук. — Я должен уйти... выйти из замка...
— Ты не выйдешь из школы живым, если кто-то увидит, как ты меняешься! И на территории, и в школе полно мракоборцев! Есть какой-нибудь потайной ход?
— Надо добраться до Гремучей Ивы, а там... там есть лаз, — Ремус изо всех сил постарался взять себя в руки. — Позови Питера. Он знает... он нам поможет.
— Хорошо, — Лили усадила его и выбежала из спальни, грохнув дверью.
Целых пять минут Ремус сидел на кровати, задыхаясь и обливаясь потом.
Ему это время показалось вечностью и возвращению Лили он обрадовался как Новому году.
— Он куда-то ушел, я не могу его найти, — Лили вернулась в спальню уже в своей зеленой парке, шапке и с сумкой в руках. — Я сама тебе помогу.
У Ремуса уже не было ни сил, ни времени спорить. Лили была упряма, а ему было слишком паршиво, чтобы играть в героя и отказываться от помощи. Так что он был даже благодарен ей за её упрямство.
Они выбрались в коридор, миновав гостиную, в которой все ещё жались по углам влюбленные парочки.
— Скажись пьяным, — прошептала Лили, когда они уже шли по коридору. Она надвинула шапку ему на глаза и буквально тащила его на своем плече, хотя Ремус старался идти сам. — Даже мракоборцы уже знают, что у нас была шумная вечеринка, я скажу, что веду тебя на воздух, потому что ты там уже все заблевал. Сможешь?