Дни поздней осени
Шрифт:
22.30. Сейчас в постели лежу и немножко меня лихорадит. Хочется пойти и пересказать кому-нибудь разговор с Костычевым. Пожаловаться, что ли. Но знаю, что никому не скажу. Так уж повелось издавна: о серьезном могу говорить только с собой. С Аней все больше о пустяках, с мамой о школе и об отметках, с дедушкой о прочитанных книгах, с папой почти ни о чем. Нет у меня верного друга. Только ты, мой дневник.
Засыпая, вспомнила его грустный взгляд и слова: «Ты мне нравишься». Ага! В том-то и дело, Костычев! Ты просто хотел задеть
А он симпатичный. Высокий лоб и красивые каштановые волосы.
28 мая. Понедельник
Мне грустно, и дождик идет. Писать не хочется.
29 мая. Вторник
Вчера неважно себя чувствовала, а сегодня снова взяла ручку. Дима Костычев извинился!
Они приходили с отцом. Дима все в пол смотрел, потом отец его с дедушкой ушли в кабинет, а мы остались в гостиной.
Дима молчал, молчала и я. Но вид у него был виноватый. Наконец пробурчал:
— Я был не прав. Извини.
Я милостиво приняла извинения и не стала допытываться, что послужило причиной вчерашней выходки.
Приятно провели вечер. Прибежала с улицы Аня, я попыталась усадить ее за инструмент, но она отказалась.
Чаевничали. Дедушка и Костычев-старший были в хорошем настроении, оба шутили. Папа же к чаю совсем не вышел. «Заработался», — сказала мама.
Все вместе пошли провожать дедушку на электричку, ему завтра в университет. Дни становятся длиннее, в девять часов светло. Даже сейчас, когда пишу, за окном вскрикивают пичуги и кажется, не совсем еще стемнело. Мне хочется выйти в сад.
Да, так я и сделала. Тихонько, скрип-скрип, сошла по деревянной лестнице, открыла дверь и постояла на крыльце. Как тиха и свежа майская ночь! Месяц еще такой некрепкий, прозрачный, а к осени, знаю, он будет тяжелый, сияющий, драгоценный!
Я шла тихонько меж темных деревьев и совсем не боялась, но внезапно что-то зацепило мой рукав. Это был можжевеловый куст, притаившийся у забора. Мой можжевеловый куст со своим тревожным лекарственным запахом. За этим кустом таится лазейка на Черную дачу. Я посмотрела туда, и темный силуэт дома показался мне очень таинственным. Я даже отодвинула планку в заборе, но не решилась пролезть. Да и зачем? Кто знает, что делается на этом участке ночью.
Пишу все это вернувшись. Поздно уже, спать пора!
30 мая. Среда
Поехали с мамой в Москву за подарком Ане, скоро у нее день рождения. Я надела белые брюки, коричневый свитерок и вельветовую куртку. Но куртку пришлось в городе снять. Жарко!
Зашли домой. Как я люблю наш переулок! Он весь зеленый, на нем целых три посольства. Где-то видела строчку: «Посольских переулков тишина». Люблю подходить к нашей двери и читать медную табличку «А. Домбровский». Это еще от дедушкиного отца осталось, он был врачом.
В квартире тихо и пусто. Дедушка в университете, тетя Туся ушла к подружкам, у нее масса подружек, таких же чудных, как она. Я
Тщетно! Только Панкова застала. Он отчего-то смутился и мямлил невразумительное. И этот человек мне снится с первого класса! Да, да, Виталий Панков, ничем не примечательный школьник, в прошлом сосед мой по парте.
Пригласила его на дачу, он обещал приехать. Какая я храбрая по телефону! В школе разговариваю с мальчишками только тогда, когда подойдут сами. Вот исполнится мне шестнадцать, вернусь с дачи взрослая, поумневшая, тогда и займусь вами, дорогие одноклассники!
Где-то Сережа Атаров пропадает? Хочу его видеть.
По дороге к метро миновала дом Пушкина на Арбате. Его реставрируют, говорят, здесь будет музей. Пушкин! Я часто о нем думаю, представляю себя на балу в Дворянском собрании. Он подходит ко мне и приглашает на танец. Сердце замирает! Ах, если б время повернуло вспять и перенесло меня в ту пору!
23.00. В постели на даче. Взяла томик Пушкина, открыла наугад. Стихотворение «Цветок»:
Цветок засохший, безуханный,Забытый в книге вижу я;И вот уже мечтою страннойДуша наполнилась моя...31 мая. Четверг
Сегодня мы с Аней набрались храбрости и пошли в гости к Костычевым. Нас встретила Вера Петровна, Димина мама. Как мне показалось, глаза ее были заплаканы, тем не менее она приняла нас радушно и напоила чаем. Тут и Дима пришел с купания.
Он очень обрадовался, хотя у себя дома выглядел неловко. Все время что-то задевал, свалил со стола чашку. Мы пошли в сад на качели. Здесь Дима так раскачал Аню, что ей стало нехорошо. Дима испугался, принес воды, но Аня, поджав губы, отвергла его помощь.
Ходили на волейбольную площадку, и тут Дима внезапно вступил в игру. Оказывается, он неплохо играет! Высоко прыгает, сильно бьет и падает за мячом.
Аня опять посматривала на меня строго, с тем нехорошим выражением лица, которое иногда у нее бывает. Опущенная голова и тяжелый взгляд исподлобья. Вероятно, и сегодня она чувствовала недостаток внимания с Диминой стороны. Но что тут поделаешь?
А я что-то часто стала вспоминать перед сном этого Костычева.
1 июня. Пятница
Здравствуй, лето! День такой замечательный! Небо синее до прохлады, хотя в нем жаркое солнце. Ходили купаться, а потом дошли до соснового бора в одних купальниках. Вода была на удивление тепла, как в разгар лета. Над нами прыгали белки. Мне удалось проследить за одной, и, несмотря на то, что она переметывалась с сосны на сосну, ее полет смотрелся гладким скольжением по невидимой струне.
Аня сегодня на меня не дуется, мы щебетали о каких-то пустяках. Мама была в хорошем настроении, папа даже шутил. Словом, лето! Все хорошо!