Дни Творения
Шрифт:
– Какой ты чудной!
– улыбнулся Альв.
– Это же я пришёл к тебе в гости, а не ты ко мне!
Мальчик смутился и не нашёл, что сказать на это. Тогда Альв взял его за руку и заговорил - уже очень серьёзно, мальчик смотрел на него, с изумлением чувствуя, что касается чего-то необыкновенного, такого необыкновенного, что даже само удивление, которое при этом испытываешь, какое-то совершенно новое.
– Я живу очень далеко отсюда, - сказал Альв.
– Там, откуда я пришёл, при желании можно найти что угодно . Там можно исполнить почти любое желание... только... там трудно найти кого-то,
– Наверно, это не так уж плохо?
– осторожно предположил мальчик.
– Да. Это устраивает нас всех... Ну, кроме некоторых. Поэтому я после некоторых раздумий пришёл сюда.
– Ты говоришь совсем как взрослый. Ты читал очень много книг?
– О, да...
– Альв наморщил лоб.
– Это плохо, что я так говорю. Пожалуйста, напоминай мне об этом, когда заметишь!
– Ладно.
– Мальчик взглянул на Альва и тихо засмеялся.
– Вот чудно! И даже не знаю, чему я радуюсь!
– 9 -
"Найди зеркало и нарисуй себе лицо" – (ЗМ)
Она пристрастилась смотреть эти фильмы. Случалось, они были неинтересны, и тогда она занималась чем-то ещё - например, "отключала" слух и выстраивала происходящее на экране по-своему, выдумывая для картинки иное наполнение. Иногда ей удавалось пойти ещё дальше - подменить какого-нибудь скучного героя на кого-то более завораживающего. Он был там, за маской, и делал нечто, совершенно не предусмотренное сценарием, внешность актёра в таком случае была лишь иллюзией, наваждением, так же, как и мотивы действующих лиц.
Они никогда не слышала о чём-либо подобном. Она знала, что можно самой сочинять истории, но делать это ей почему-то совершенно не хотелось - вне ткани той магии, что окутывала киносеансы. Возможно, причина была в зрителях, потому что, меняя уже созданное, она занималась чем-то намного более странным и сложным, чем простое сочинение истории - она впитывала, похищала у окружавших её зрителей энергию, которую те излучали, перерабатывая происходящее на экране в образы своих сознаний. Затем она подменяла реальность на другую, помещая её в виде особой, незримой и почти неощущаемой подкладки мироздания. Зрители лишь границами своих восприятий чувствовали, что происходит нечто непостижимое, что действо на экране в этот раз совершенно не похоже на обычное, что история, которую им рассказывают, часто даже хорошо им знакомая - в этот раз имеет какую-то иную подоплёку, скрытое содержание, мотивы, неизвестные ни им, ни актёрам, ни автору картины. Где-то в промежутке между обычным и непостижимым существовала эта ткань, как тончайшая паутинка или пластинка слюды. В мире, если брать факты, ничего не менялось - и вместе с тем, всё становилось другим.
...Впрочем, это была даже не её идея. Она попыталась вспомнить, что натолкнуло. Кажется, это был фильм с перепутанными близнецами. Скорее всего, что-то вроде "Двенадцатой ночи". Людей увлекала эта игра - принимать одного человека за другого, особенно это было пикантно, если он другого пола. Потому что... потому что это самый лёгкий способ увидеть нечто совершенно недоступное в обычном состоянии.
Но дальше этого они почему-то не шли. Или очень редко шли. Между тем, это было неправильно, потому что на самом-то деле они всё равно носили маски, практически всегда. Но те маски были вынужденными и неосознаваемыми. Они надевались с очень простой целью - минимизировать расход энергии. Но чем сильнее ты пытаешься минимизировать свои затраты, подумала она, тем глубже ты опускаешься на
На самом деле, думала она, правильный выбор - это такой будто бы маленький толчок, когда весь мир, всё сразу сбивается со своих привычных ячеек, всё начинает двигаться в каком-то странном рассинхроне, небольшом, незаметном, и тогда уже от каждого участника не требуется особенных умений или усилий - состояние среды заставит мир изучать равномерное, уверенное сияние.
...Она жила... где она жила всё это время? Она не помнила и не осознавала, пока случай не заставил её это определить.
Это был мальчик. Первый раз она поняла, что ей интересен человек в зрительном зале. Ей показалось, будто он смотрел фильм похоже. Но ей не удалось выяснить, что именно заставило так думать. Они смотрели детский фильм, и он сидел справа, через двух человек, каких-то малышей лет восьми-девяти. Когда по экрану разливался свет, он озарял его лицо, и кто-то из её соседей-малышей воскликнул, тем привлёк её внимание, и она повернулась тогда и увидела его лицо. Она было... ей показалось, что именно такое лицо должно быть у неё самой. И дальше она уже почти не замечала того, что происходит на экране - она вычисляла. И наконец поняла, чем это было. Это была особенная увлечённость зрелищем, при которой ты как бы отстраняешься не только от самого зрелища, но и от себя самого, своих переживаний, и смотришь сразу два действа - само кино и то, как ты живёшь в этой киноистории. Ты становишься кем-то третьим. Ты наблюдаешь не только за миром, но и за самим собой, наблюдающим этот мир.
Но как я это определяю? Наверное, по какой-то смещённости реакций, да. Когда человек реагирует не совсем на то, что происходит на экране. Он может, например, улыбнуться дважды - один раз тому, что увидел, второй - тому, как он улыбнулся и что при этом подумал. Ещё он может бросить быстрый, незаметный для непосвящённого, взгляд в зал: удостовериться, как его переживания совмещаются с переживаниями других людей. Или - не совмещаются. Он в такие моменты становится не зрителем, а дирижёром, человеком, который сам создал это кино для того, чтобы... чтобы? Заставить других людей прожить нужные ему Истории?
Потом она совершила большую ошибку. Она потеряла его. Она надеялась, что он снова придёт в этот же зал смотреть кино - но он не приходил.
Я делаю ошибку, сказала она. Я делаю не так. Потому что надо выбирать фильм, а не место. Он будет стараться попасть на фильм, который позволит ему так же дирижировать реальностью.
...Она представила, что они с мальчиком идут к ней домой.
Но где я живу? Так, какой-то дом. Дом вечерний. Больше не помню. Других времён для него нет. Он проступает в ранних сумерках, обернутый в занавесы тишины среди городского шума. Возможно, как раз по тишине я нахожу его. Шум выталкивает меня к дому. Как воронка. Едва я ступаю за его границу, всё меняется. Становится тихо и тепло. Звуки и движения остаются, но теперь каждый и каждое имеет смысл. Спорхнул с ветки воробей, прошелестел шинами велосипед, чиркнул камешек, сбитый носком сандалия с насиженного места.
С шести лет снималась в рекламе. Самая известная роль - инопланетная девочка, в фильме про которую она снялась в девять . Тогда же начала курить (видимо, мальчишки пристрастили) и курит до сих пор.
После выхода фильма пришла бешеная популярность, в результате чего почти перестала учиться. Снималась до пя тнадцати лет , потом училась в ПТУ , но не одно не закончила.