Дни волка

Макара Дэйв

– Слушай...
– Поинтересовался я, когда Евгения Андреевна, в очередной раз, вывернула из очередного укромного уголка и с сожалением голодной кошки, вздохнула.
– А почему, автопилот не включить?!

Отповедь, услышанная мной, потрясла до глубины души: не я один страдал от заговора всяческих автоматизированных агрегатов, призванных доставить меня из точки А, в точку Б, в автоматическом режиме!

Отсмеявшись, попросился за джойстики управления - захотелось посмотреть на этот город, с высоты птичьего полета.

Джойстики

Женя не передала, в верхний эшелон уходить не стала - просто не было его - город оказался всего на поллимона жителей и открывать трех-, четырех-, ярусное движение, власти города не спешили, надеясь на вековечное "Авось".

Вместо всего этого, сероглазка проскочила длинную набережную, украшенную аляповатыми скульптурами и выскочила за город, забираясь в горы, все выше и выше.

Смотровая площадка, огороженная лишь смешным пластиковым барьером, мне по колено и без единого следа упорядоченного хозяйствования властей города, выходила точно над городом.

Усевшись на курносый капот флаера, всматривался в город, весь в серой пелене, словно накрытый грязным стеклом.

В квартиру Женьки, мы приехали по самому пеклу.

Завалились дружно в душ, сделали набег на кухню - замотанные в полотенца и в спальне, рухнули спать, уставшие и довольные друг другом.

Проснулся я от стука капель по жестяному подоконнику, размеренному и действующему на нервы не хуже пытки водой.

Осторожно выбравшись из кровати, чтобы не разбудить прижавшуюся ко мне Женю, отправился искать источник звука.

Дневное пекло и духота, притянули - таки в город грозу, смывшую все следы пыли, размазав ее по тротуарам и машинам, ровным слоем.

Открыв окно, недолго думая, оторвал жестянку - на большее мозгов не хватило, признаюсь.

– Тортик...
– Мурлыкнула мне в плечо девушка, когда я вернулся в постель.
– Сладенький...

– Млин. Вот, прилипло же!
– Ругнулся я в сердцах, признавая собственное бессилие, перед собственным прозвищем.
– Хуже натуры...

В наказание, прижал девушку к себе покрепче и вдохнул запах ее волос.

Сероглазка тяжело вздохнула, попыталась вывернуться. Поняв, что не получается - закинула на меня ногу и сама прижалась всем своим горчим телом.

Утром меня разбудил тихий плач.

Женька, отвернувшись лицом к стене, кусала подушку и ревела.

От неожиданности, на душе стало совсем гадко.

Положив ей руку на плечо, попытался развернуть к себе, обнять, утешить.

Извернувшись, как кошка, Женька спрятала лицо у меня на плече и разревелась, уже в голос.

Вначале я лежал и гладил ее по голове, нес какую-то чушь, успокаивая.

А потом, слова как то стали не нужны...

Снова и снова, Женька, словно пыталась раствориться во мне, прогоняя нечто, о чем хотела забыть, прогнать из памяти и собственной жизни.

В жизни я не испытывал ничего, даже близко напоминающего...

Словно два сумасшедших, мы

засыпали и просыпались, откидывали одеяло и подушки, мешающие нам, и снова стаскивали их на кровать - засыпая, крепко прижимаясь, друг к другу.

Время, этот самый злой волшебник, то растягивался, бесконечной лентой, то сжимался, становясь точкой, в которой билось два сердца.

– Женька! Женька! Стерва небитая!
– В спальню влетела блондинистая девица, вырвав нас из цепких объятий полудремы.
– Я скорую вызвала, не... Вот Ты... Я... А она...

Женька, испуганной птицей попыталась ретироваться с кровати, но запуталась в простыне и проехалась коленом совсем не там, где ему бы проехаться...

Через минуту, хохотали все трое.

А еще через минуту, стало совсем не смешно - приехала "скорая".

Хотя...

С другой стороны - скорая ведь могла приехать раньше, чем подружка Женьки...

Оплатив ложный вызов, и клятвенно пообещав, что больше так делать не будем, мы, все трое, собрались на кухоньке.

В холодильнике Евгении Андреевны - для нормального мужчины - еды не нашлось. Пришлось заказывать, из ближайшего ресторана.

К моему везению, кофе у сероглазки был. И очень даже хороший.

– ...Вчера вечером, дура крашеная, забыла телефон на работе!
– Призналась честно, блондинистая Ирина, делая аккуратный глоток свежесваренного, кофе.
– С утра, выяснилось - телефон, за ночь сел, а зарядка - дома. Так и моталась, идиотка... Поставила на зарядку - вызвали на операцию. Привезли очередного... чина запойного... Пока симптомы сняли - глянь, а уже и вечер. Телефон включаю, а там твое сообщение. Ну, я и рванула - на звонки ты не отвечала, так что я, из аэропорта, сразу к тебе скорую и вызвала!

Женька, посверкивая глазами, прижалась ко мне.

– Приезжаю - хорошо, знаю, где ты ключ держишь. Ору-ору - тишина в ответ! Думала - не успела... А ты... Подруга, называется... Неужто на телефон нельзя было ответить!

– Занята я была...
– Огрызнулась Женька.

– Вижу, уже...
– Ирина облегченно рассмеялась.
– Все хорошо, что хорошо... Только, ты так больше не делай, подруга... А то я не посмотрю, что ты, такая хорошая... Возьму ремень...

– Есть уже кому, ремень взять...
– Обреченно вздохнула Женя, понимая, что если она мне не расскажет всего - за ремень я точно возьмусь.

– Ладно, голубочки - белочки...
– Ирина, наметанным глазом врача, хорошо заметила наше переглядывание.
– Вы, поговорите, пока... А я - в душ. Без меня, мясо не жрать! Женька, если что - кричи громче.

– Неужто, так было плохо?
– Задал я, один единственный, вопрос.

– Да.
– Женька тяжело вздохнула и, отобрав у меня чашку с кофе, сделала солидный глоток.
– Ты... Из древних, до космических авторов, Булгакова, знаешь?

Я кивнул в ответ.

– "Мастера и Маргариту", читал?