ДНК для олигарха
Шрифт:
— Лиза точно в безопасности? — вглядываюсь в суровое лицо мужа.
— Она у Торжецких, не беспокойся, — увещевает меня муж. Слегка сжимает мои пальцы. — Все обошлось, малыш…
— Ты вернулся из-за меня? — во все глаза смотрю на мужа. Смаргиваю глупые слезы.
— А у меня еще кто-то есть? — горько усмехается он. — Только ты и Лизавета. Отец умер. Романа убили…
— Ты не обижаешься на меня из-за брата? Он всегда будет стоять между нами, — поднимаю глаза на мужа.
— Мы с тобой и в этом совпали. Любим
— В лучшем случае через три дня, — цедит тот. — Нужно проследить, как будет рассасываться гематома. Вашей жене необходим покой.
— Мы уже поставили охрану около ее палаты. Подготовьте список обслуживающего персонала. И пришлите сиделку. Самую опытную…
— Там полиция пришла, — заглядывает в палату кто-то из персонала.
Муж устало трет переносицу и, тяжело поднявшись, подходит к доктору.
Что-то говорит, отвернувшись. Переводит деньги на телефон. А до меня долетают какие-то странные обрывки.
— Постарайтесь отложить допрос… Она не должна волноваться… Пусть сначала окрепнет…
Теряюсь в догадках. Но и думать сейчас тяжело. Голова кажется тупой и совершенно пустой. Видимо, действует еще наркоз.
— Меня ударили? — с испугом смотрю на мужа. — А Лиза жива?
— Меня ударили доской, гляжу я с грустью и тоской, — с выражением декламирует он какие-то стишки и, усевшись рядом осторожно гладит по голове. — Лизу завтра привезу. Сегодня уже поздно. Да и девочка тебя испугается. Нужно подготовить…
— Дай мне зеркало, — прошу, представляя весь ужас.
— Прости, не ношу с собой пудреницы, — отмахивается муж и добавляет поспешно. — Для меня ты все равно самая красивая!
50. Матвей. Она очнулась
О чем я думаю, когда раздается звонок Торжецкого?
С видом победителя наблюдаю, как люди в масках пакуют сонного Ито Кауро. Рядом суетятся журналисты. Стараюсь не попасть в кадр. И так шумихи предостаточно. Но она необходима. Иначе Ито Кауро откупится сразу же. Для таких людей главное не потерять репутацию.
А я уже позабочусь, чтобы ролики из наших новостей попали на CNN.
— Что-то срочное, Ярик? — лениво интересуюсь в трубку.
— У нас тут ж.па, Мэт, — выдыхает сосед.
Сразу обрывается все внутри. Криста!
«Глупости, — обрываю сам себя. Смотрю на Ролекс с бриллиантами. — Всего пять минут прошло после разговора. Мало ли, что произошло… Только не Криста!»
Она!
А я даже предусмотреть не мог такой ход событий. Хотя все же предсказуемо! Обычная логика!
Но даже не подумал. Не предусмотрел… Все думал, как бы наследство не потерять. А такую простейшую цепочку даже не удосужился построить.
Балбес!
Все закономерно и предсказуемо!
Вот
— Лиза в безопасности? — рявкаю не сдержавшись.
— У меня, — коротко бросает Ярик. — Давай прилетай скорее. Кристину готовят к операции.
В глазах темнеет от каждого слова.
Криста, девочка, как же я умудрился так облажаться! Не уберег!
Самолет снова готовится к взлету.
— Прости, другого выхода нет, — кладу ладонь на плечо пилота.
— Голова раскалывается, Матвей Александрович, — нехотя докладывает он.- Может, моего сменщика вызовем?
— Некогда, — бросаю отрывисто. Напряженно вглядываюсь в бледное лицо стоящего на вытяжку мужика.
— Отоспись. Я сам поведу, — решаю мгновенно. — А в Приморске посадишь птичку.
— Но как же так, Матвей Александрович, — ноет пилот. Но я не обращаю внимания на стоны. И усевшись за штурвал, прошу диспетчерский центр.
— Дайте коридор!
И наверное, впервые в жизни не чувствую кайфа от полета. Главное, успеть! И если Кристы не станет, во что превратится моя жизнь.
В унылую субстанцию!
Только бы успеть…
Вспоминаю каждое слово, сказанное Ярославом. Действительно, полная ж.па!
А по дороге в больницу, запрашиваю сведения у полиции.
— Все у тебя не слава богу! — ворчит в трубку полковник. Но присылает всю информацию. По большому счету это нарушение правил, но этот человек все еще помнит, чем обязан моей семье.
— Нападавшая задержана, — рапортует в трубку. Ну и на том спасибо!
Ворвавшись в приемный покой, с ужасом смотрю на расплывшийся по щеке Кристины синяк. Внимательно слушаю серьезного доктора. А внутри все кипит от бешенства.
— Обширная гематома, — вздыхает врач. — Пару миллиметров левее и мгновенная смерть…
— Говорите, что надо, — роняю грозно. И подойдя почти вплотную, рявкаю угрожающе. — Она нужна мне. Необходима. Спаси ее, доктор!
— Делаем все возможное, — отстраняется от меня местный эскулап и объясняет с осторожностью… — Вроде особых нарушений нет. Повезло. Видимо, Кристина Вячеславовна инстинктивно отпрянула в сторону. Это и спасло. Но она еще не пришла в себя. Поэтому прогнозировать сложно.
— Она будет жить? — спрашиваю и сам не верю в отрицательный ответ. И тут же прошу. Нет! Требую! — Мне нужно к ней. Где она? Проводите…
— Обычно в реанимацию никого не пускают. Но для вас, Матвей Александрович, мы сделаем исключение…
Облачившись в белый одноразовый халат и такую же шапку, вслед за врачом иду по длинному коридору. Я бывал здесь когда-то в детстве. И теперь вместо серой плитки, стены отделаны таким же пластиком. А других изменений нет!
А войдя в палату, забываю обо всем. Мерно тикают приборы. Суетятся медсестры. И моя жена с перевязанной головой неподвижно лежит на кровати.