До любви один шаг

Лоренс Ким

— Извини. Я хотел успеть, до того как он тебя разбудит.

Пуговицы у него на рубашке расстегнулись почти до пояса, смуглая кожа лоснилась в приглушенном свете. Джо решительно оторвала взгляд от мускулистого торса.

— Алло. Дядя Пат. Да, он здесь. — Она, сморщившись, протянула Лайаму трубку. — Это тебя.

— Папа. — У него сжались челюсти, когда в трубке раздался грозный окрик. — У нас никогда не было никакого тайного романа.

Джо взглянула на часы — полвторого. Естественно, отец не поверил Лайаму.

Ирония

была в том, что Лайам уже несколько раз ночевал у нее на диване, когда разговоры у них затягивались за полночь и ехать домой было бы неразумно. Или когда они позволяли себе лишний бокал вина. В этих невинных ситуациях звонков не было, да ей и в голову не пришло бы краснеть из-за того, что он ночевал у нее в доме.

Однако, наблюдая сейчас за Лайамом, она поняла, что дело не только в ней. Он стоял в какой-то напряженной и неестественной позе и наконец потер ладонью покрытую щетиной челюсть.

— Да, понял. Еду.

— В чем дело, Лайам? Он перевел взгляд на нее.

— Мама. Думают, у нее сердечный приступ. Джо резко выдохнула.

— Она не?.. — Она встала на колени и ухватилась за незаправленный подол его рубашки.

— Нет, жива, — сразу ответил он. — Ее отвезли в «Ройал». Позвоню, когда узнаю, как там дела.

— Не глупи. — Она соскочила с кровати. — Я еду с тобой.

— Тебе нельзя…

— Мне можно. Я еду. — Она вытащила из ящика белье и скинула рубашку через голову — размышлять о приличиях было некогда. После смерти матери тетя Мэгги была для Джо одним из самых дорогих на свете людей.

В ее поспешных движениях была врожденная грация. Лайам, прищурившись, глядел на нежную, соблазнительную спину, на женственную выемку тонкой талии и легкое расширение полумальчишеских бедер.

Он кивнул.

— Хорошо.

— Минута, и я готова, — крикнула она ему вдогонку. — Не уезжай без меня.

— Как она?

Джо показалось, что Патрик Рафферти словно весь сжался. В его фигуре уже не было той жизненной силы, которая всегда у нее ассоциировалась с ним. Он сидел, сгорбившись, в углу маленькой, стерильной прихожей. Услышав голос Лайама, он вскинул голову, и Джо была ошеломлена злобным выражением его лица.

— Можно подумать, тебя это волнует.

— Ты же знаешь, что да, — тихо ответил Лайам.

— Она не находила себе места, с тех пор как узнала о ребенке. Этого не случилось бы, если бы ты не вел себя как безответственный, эгоистичный недоросль. Застрелить ее было бы не так жестоко. — Он был вне себя. — С этой мыслью она вставала и с этой ложилась. И все из-за тебя. Мне смотреть на тебя противно. — Его голос дрожал от негодования, в речи вновь появился ирландский акцент. Он с трудом поднялся и оказался почти одного роста с сыном. Его крупные руки угрожающе сжались в кулаки.

Лайам молчал. Лицо его было спокойно, даже отрешенно.

— Ну так

что? — (Лицо Лайама болезненно скривилось, когда раздался глухой голос отца.) — Скажи что-нибудь!

— Ты ее видел, папа?

Пат Рафферти снова опустился на стул и спрятал лицо в ладони.

— Доктора у нее, — произнес он приглушенным голосом.

Джо подошла к Лайаму и накрыла его окоченевшие пальцы маленькой ладонью.

— Ему нужно, чтобы кто-нибудь был виноват, — тихо произнесла она.

Лайам посмотрел на их соединенные руки, потом на ее лицо.

— Знаю.

— Он это не всерьез. — Она мягко гладила ему ладонь большим пальцем. Тусклый взгляд его глаз был невыносим.

— Он это всерьез. А почему нет? Он прав. — Голос у него был таким же тусклым, как и глаза. Ей кричать хотелось от ощущения собственного бессилия. Легче самой страдать, чем видеть муки любимого. Она любила Лайама, всегда любила и ничего не могла с этим поделать.

— Твое самобичевание тете Мэгги не поможет. Она сдержала порыв броситься ему на шею. Не хватало еще ей тут прослезиться.

— Пойди, утешь папу, Джо.

Я хочу тебя утешать, чуть не закричала она.

— Ему нужен ты, Лайам.

Его предстоящее отцовство, болезнь тети Мэгги… Все это грозило встать непреодолимой стеной между отцом и сыном, она не могла позволить себе стать причиной такого развития событий.

— По-моему, ты ошибаешься.

— Нет, я знаю. Прошу тебя, Лайам.

Он встретил ее умоляющий взгляд с притворным безразличием, что не обмануло ее: Джо знала, как ему больно, как тяжело.

— Боишься, он отвернется от тебя? — поддела она и достигла цели.

— Я не!.. — вскинулся он.

— Проглоти свою несгибаемую гордость, Лайам. Не дай ей встать между тобой и твоим отцом.

У него в глазах медленно, будто нехотя, заиграла улыбка.

— Всю жизнь ты вертела людьми.

— Давай, иди. — Она слегка подтолкнула его. — Ну, подумаешь, получишь пару раз в нос. Это же по-родственному.

До битых носов дело не дошло. Она видела, как Лайам подсел к отцу и тихо заговорил и как у старика задрожали плечи.

Обнимая плачущего отца, Лайам с благодарностью посмотрел на Джо.

И вдруг она прозрела. Ну, конечно, она все время это чувствовала. Может быть, потому и не спешила обзавестись собственным мужчиной и так и не поддалась идее узаконить свой непылкий роман с Джастином. Она любила Лайама не просто как друга, она была в него влюблена.

Глава 4

— Могло быть и хуже.

Джо перекосило от сорвавшейся с ее губ банальности.

Надо было заполнить тишину, молчание становилось напряженным и неловким. Поглядывая на Лайама, Джо боялась, что он прочтет ее мысли. Ей не нужна его жалость, он ничего не узнает.