До наступления первого Дня
Шрифт:
— А я… из Рязани… — промямлил Виктор, пытаясь освободиться из медвежьих объятий.
— Ого! Значится, из одной речки пили воду. Кстати, я Сережа. А тебя как звать? — продолжал тискать его гигант, которого, оказывается, зовут Сергей.
— Виктор… Витя я, — выдавил он, и попросил своего мучителя. — Отпусти, а. Задохнулся совсем.
— О, прости друг, — спохватился Сергей, отстраняясь от него. — Уж не чаял встретить тут нормального мужика. Кстати, — вдруг спохватился он. — Я нарушаю их церемонию. Нужно все исправить, пока не поздно.
С этими словами Сергей повернулся к нахмурившимся старикам и, видно, с большим трудом, стал им что-то лопотать на их гортанном языке, часто указывая рукой на Виктора, а иногда похлопывая себя в грудь.
Старики дружно покивали ему. Потом с любопытством уставились на Виктора.
— Всё. Пора кланяться, — сквозь зубы прошипел Сергей, слегка подтолкнув его к старцам.
Виктор послушно вышел вперед и каждому из этих старых дедов отвесил низкий поклон, с касанием рукой пола. Это произвело на тех должное впечатление. Их лица снова прояснились в удовлетворении.
Сбоку появился давешний Симе, что-то проговорил Сергею. Тот кивнул ему и повернулся к Виктору.
Вроде на сегодня всё. Первый акт марлезонского балета закончился. А ты будешь жить со мной, пока они не решат вопрос выращивания дополнительного домика. Так что, айда за мной. Поболтаем.
С этими словами Сергей поспешил к выходу, за локоть ведя с собой растерянного Виктора.
— Всё. Раз нас теперь двое, покажем всем тут кузькину мать, — пообещал земляк, непонятно что имея в виду.
Они прошествовали к самому дальнему домику на окраине. Виктор оказался в той же обстановке, только в миниатюрном исполнении.
— Вот мой дом родной, — ухмыльнулся Сергей, опускаясь на одну из нескольких рассыпанных по полу шкур.
Виктор скинул поклажу у входа и с наслаждением опустился на самую на вид мягкую из шкур.
— Сейчас будем обедать. Только извини, водочку тяпнуть за встречу не получится. Ликероводочного магазина местные еще не открыли.
Потом он повернулся в сторону занавешенного входа, да так заорал, что Виктор оглох.
У входа моментально возникла пухленькая женская фигурка. Сергей дал ей короткие команды, и не прошло пяти минут, как она снова влетела в хату с циновкой и горкой всякой местной снеди. Расставив все принесенное, тут же упорхнула.
Виктор вопросительно посмотрел на нового друга. А тот ухмыльнулся и пояснил:
— Моя. Подарок за доблесть в бою.
— В бою? — удивился Виктор. — Что здесь за бои проходят с такими подарками?
— Долгая история, брат. Сначала поедим, потом много чего тебе расскажу.
Это было мудрое решение с его стороны. Поэтому они совместно накинулись на дармовщину.
Наевшись, Виктор достал последние две сигареты, что берег все эти дни и одну протянул Сергею. Тот аж подскочил от радости. Долго с наслаждением на лице обнюхивал презент.
— Сбылась мечта идиота, — повторил он слова Бендера, зажимая фильтр губами.
Виктор
— Ты что? — возмутился он. — Не вздумай тратить газ. Старикам тоже ни в коем разе не показывай. Тут это будет означать чудо. Надо сберечь ее демонстрацию. Мне кажется, это нам может еще со временем пригодиться.
— А откуда прикурить? — растерялся Виктор, понимая, что в словах Сергея может быть очень даже большой толк.
— Щасс, сделаем.
Сергей снова заорал так, что стены колыхнулись.
Снова влетела пышная представительница слабого пола. Пока забирала остатки обеда с циновки, получила от Сергея ценные указания на счет огня.
Вернулась она с охапкой дров в одной руке, горящим факелом в другой. Быстро разложив костерок под отверстием на потолке, она подожгла их, а факел протянула своему повелителю. Затем, быстренько скрылась за порогом.
— Прошу, — протянул он факел Виктору.
Как только они закурили последние в этом мире сигареты, Сергей первым начал свой рассказ о своих злоключениях с попаданием в эту странную ситуацию.
Оказывается, он был инженером на химическом заводе. И в ту ночь как раз дежурил в поверочной лаборатории.
Дома у него остались жена и трое взрослых сыновей, о которых он невероятно беспокоился сейчас.
Среди ночи, услышав шум, гам на территории завода, выбрался на железный эвакуационный балкон лаборатории. Оттуда увидел происходящее на небе. Дальше с ним случилось точь в точь, как с Виктором. Он очутился вместо лаборатории возле озерка.
Но ему повезло больше, потому что сразу увидел это поселение и приперся сюда.
Тут его встретили на штыки. Уверены были, что он заслан их врагами.
Вроде, тут уже много лет, как воюют с какими-то племенами с той стороны долины.
Сергею пришлось сидеть в заключении целых три дня.
За это время, обладая способностями к усвоению иностранных языков, он, с помощью охранявших его стражей, сносно научился трекать по ихнему элементарные фразы. Для них же большего и не понадобилось. Заодно обучил охранников ругаться по-русски.
Потом старейшины над ним устроили верховный суд.
Ясно, что адвоката ему не предоставили. Пришлось самому защищать свои права. А старейшины исполняли роль и прокурора и судьи в одном флаконе. Они выслушали его защитную речь на ломанном своем, но учли комплекцию, и приговорили к участию в войне. Причем, только совместно с «армией» из нескольких дохляков запаса.
Как раз в это время вражеское войско оказалось напротив поселения. И, как донесли лазутчики, она была не самая малая за последние нападения. Будто бы сотни лучших из лучших. Каким-то образом они узнали, что руры в этот день отправились воевать со своими другими заклятыми врагами, глотами. По всей видимости, ими планировалось наскоком захватить племя, пока большинство воинов воюют с лесным народом.