До наступления первого Дня
Шрифт:
В глазах Сергея он прочел ту же догадку.
А тем временем старикашка еще некоторое время заливал со скрипом сказку про белого бычка, пока не выдохся совсем.
Наступило напряженное молчание.
Остальные явно ожидали воинственного гика главнокомандующего и клятвенного обещания с его стороны, в скором времени принести к артритным ногам этого пердуна все, что там награбит, предварительно перерезав горло хозяевам.
Но главнокомандующий не спешил их радовать. Он сидел с кислым выражением лица и скучал.
Наконец, местное
— Ты собираешься подчиниться повелению Марак?
— Конечно! — живо откликнулся главнокомандующий. — Я подчинюсь. Но вы знаете, что мы служим не менее великому Духу войны по имени Адольф Гитлер.
При этом упоминании Гитлера, Виктор еле сдержался от хохота. Только прыснул, спешно зажав рот.
— Да, прав второй служитель Адольфа Гитлера, герой, равного которому не видали еще руры. При имени Духа войны всем следует зажимать рукой рот, — и грозно глянул на старых перешников.
Те удивленно округлили глаза и развели тощие руки, но под пристальным взглядом нависшего над ними гиганта, служителя всемогущего Адольфа Гитлера, не посмели противиться, дружно прижали ладонями рты.
Виктор этого уже не смог вынести. Он с хохотом свалился со шкур.
— Верно делает наш несравненный герой, — уже открыто смеясь, продолжал спектакль Сергей. — Именно этого требует Адольф Гитлер от своих настоящих героев. Нужно безудержно смеяться, когда произносится вслух столь могущественное имя Духа войны.
Потом повернулся к старейшинам и рявкнул:
— Вы тоже смейтесь!
Старцам явно захотелось расплакаться, а не смеяться. Но парализованные страхом перед столь нужным сейчас им Духом, они, все же, начали натужно лыбиться.
Виктор от такого представления уже катался по земляному полу, схватившись за живот, и издавал истошный хохот.
Уже не сдерживая себя, так как это уже стало обрядно закрепленным, Сергей прислонился к стене и конвульсивно дергался от смеха. Потом, утирая обильно выступавшие слезы, он приказал старикам громче смеяться. Когда они громче завыли, больше похоже на тоску, чем на радостный смех, Виктор уже не выдержал. Сотрясаясь смехом, выскочил из их Белого Дома и побежал к себе.
Там он еще долго не мог успокоиться. Так и прыскал, вспоминая рожи стариков, пока не вернулся Сергей в веселом настроении.
— Вот гады, — первое, что он сказал, садясь на шкуры.
— Еще какие. Ты совершенно прав. Нужно отсюда уматывать как можно скорее.
— Нам еще предстоит некоторое время пожить в этом дурдоме. Подготовиться надо так, чтоб потом не жалеть о недоделанном. Обратно нас сюда могут уже не пустить. Даже возможно, что во сне придет их мараканская блядина и предложит напасть на нас. Так что, готовимся основательно. Кстати, когда начнешь гонять?
— Ровно через две недели. Неделя на дрожжи, неделя на брагу. А я хотел тебя тоже спросить: на
— Остановились? Остановил. Сказал, что нам нужно долго молиться Гитлеру, чтобы он дал совет, как набить халявиной их карманы. Теперь с нетерпением ждут твоих молитв, о, несравненный герой.
Сам жду, — буркнул Виктор. — Разузнаем о порошке, дальше пойдет по маслу.
— Ну, не совсем. Нам необходимо еще тут изготовить надежные приспособления, чтобы самим и своих людей поднять на вершину скалы, а потом еще спустить с той стороны.
— Так, канаты же будем иметь. Мы поднимаемся, вбиваем на вершину лебедку, и канатами поднимаем все и вся. Также опускаем до плато.
— Вот этот подъемник, кстати, должен быть надежным. Еще нужны нам качественные инструменты. А тут только сырое железо. Не выдадим же им метод изготовления стали. Это тоже наше ноу-хау.
— Так не пойдет. Не получится и рыбку съесть…, ну ты понял.
— А что ты предлагаешь? Дать им знания, чтобы потом против нас же кто-нибудь обернул?
— Нужно попробовать иначе, — задумчиво сказал Виктор. — Дать знания только тем, которых точно заберем.
Сергей призадумался. Потом возразил.
— Может проболтаться. Они же все вместе работают. Засекут новое, как пить дать.
— Не засекут. Мы создадим свою ритуальную кузню имени Адольфа Гитлера.
— Да? — опять ушел в думки Сергей. Потом его глаза просветлели и он воскликнул:
— Нормальная идея. Я — за. Тогда делаем так, — азартно потирая ладони, продолжал он. — Заканчиваешь с водярой и переселяешься ко мне. А тут мы устраиваем кузнечный алтарь Гитлеру. Окей?
— А как же личная жизнь, — приуныл Виктор, но медвежий хлопок по плечу выбил его сексуальную озабоченность напрочь.
— Не унывай. Для начала составим график. По четным — ты, по нечетным — я. Устраивает?
Виктору не оставили выбора. Придется любить только по четным дням.
На том друзья и порешили.
Теперь оставался другой серьезный вопрос: отбор претендентов.
Однозначно в список попадали Семен и Феной. Последний был тот юноша, который занимался изразцами. А Сергей давно уже его заочно окрестил Федором.
— Их я уговорю, как пить дать. Они меня обожают. А вот с кузнецами — не знаю. Просто так предложишь — сучнут. Потом иди, оправдывайся. Еще следить начнут.
— Нужно вот что сделать, — предложил Виктор. — Пусть сами ищут лучшего из молодых кузнецов для работы на алтаре. А тут мы его обработаем как надо.
Сергей уже собрался снова хлопнуть его по плечу, но это уже был бы перебор. Поэтому Виктор боковым движением уклонился от сокрушительного удара друга. Недаром же в юности посещал секцию самбо.
— Молодчина, — только и сказал Сергей, когда его рука пролетела мимо цели. То ли об уклоне, то ли об идее.
Нужно было немедленно устраивать этот самый конкурс кузнецов. Поэтому, они, не теряя времени, пошли в мастерскую.