До неба и выше

Stainless Raven

– Ничего не могу сказать, мой друг. Читать Джуна я не могу, в нем моя кровь и это иногда здорово мешает… Это во-первых. А во-вторых, я уже сказал, что постараюсь вернуться пораньше. Ты же знаешь, я очень хочу увидеть его глаза в глаза.

– Разумеется, то, куда вы так срочно решили отправиться, является великой тайной, - раздраженно передернул плечами Регин.

– Ну, отчего же, - криво усмехнулся колдун, - просто есть несколько нерешенных вопросов к нашему другу Даниэлю…

– Лакруа? – выдохнул мужчина, - вы решили показаться ему? А это не повлечет за собой проблем? Вряд ли старый лис обрадуется

вашей идее с воронкой.

Вэйланд покачал головой и посерьезнел, глядя на собеседника в отражении зеркала.

– Никто не встанет у меня на пути, мой мальчик… Я еще не дошел до той степени немощи, чтобы опасаться Лакруа. Я знаю только то, что должен проинформировать его. А что он будет делать с этим знанием – его головная боль.

Регин едва заметно кивнул.

– И все-таки, я не понимаю, зачем делать это именно сегодня?

Вэйланд застегнул белый пиджак на пару пуговиц и вновь улыбнулся.

– Просто времени остается все меньше, а я еще не все сделал…

– Ну, так сделаете потом, после чертовой воронки у нас у всех будет уйма невостребованного времени, - Регин потянулся к столику за чашкой капуччино.

Мужчина не ответил. Его высокая фигура растворилась в воздухе.

Глава 191.

Джун встал под теплые струи воды и блаженно расслабился. Нет, цивилизация есть цивилизация, он смертельно скучал по душу. Макс с Джей Ли после обеда еще немного поспорили из-за получившихся фотографий. Джей укоряла себя за то, что напутала с настройками и снимки получились черно-белыми, а парень пытался ее утешить тем, что в таких фотках куда больше стиля. Девушка вторила, что монохромный стиль при съемках природы совершенно неуместен. В конце концов, Макс отчаялся и пошел на кардинальные меры. Вынув флешку из камеры, он сунул ее в карман, чтобы Джей больше себя не изводила. Девушка потом минут пятнадцать пыталась ее у парня отнять и они катались по ковру, как дети, крича и смеясь на всю квартиру. В итоге, они так и заснули на полу, в окружении подушек и мягких игрушек. Джун был безмерно рад, что его родные люди поладили, и ничего дурного из прошлого, не бросило тень на эти отношения.

Неужели жизнь налаживается? Для полного счастья не хватало двух вещей – найти Кларка, в сотый раз прибегнув к ментальной связи, и наладить мосты с крестным. Почему то, второе представлялось почти нереальным. Оно и понятно, какой отец примет с распростертыми объятиями любовника собственного сына? А Регин, прежде всего, именно отец. Как бы там ни было, ничто и никогда не заставит его, Джуна, отказаться от Адриана. Пусть Регин хоть на кусочки его порежет, все равно. Эти мысли успокаивали и придавали решимости, совсем как перед экзаменом.

Вроде бы все в порядке, вроде бы все налаживается, но Джун никак не мог избавиться от тяжести дурных предчувствий. Они зашевелились после слов Адриана, и подобно вирусам, прошедшим инкубационный период, обрели силу только спустя какое-то время.

«Никуда я сейчас не денусь…». И нет, вроде бы, в этих словах ничего, способного призадуматься, если бы не одно-единственное словечко, так некстати вкравшееся в сладкое предложение – «сейчас». А потом? Что будет потом?

Джун ненавидел себя за фантастическое умение мастерски накручивать себя, мигом разворачивая

целую историю того, что могло скрываться за одним только «сейчас». Благо, на это в данный момент не было времени - следовало собираться на прием в замок деда.

Как странно… он очень смутно помнил это место, но сердце молчало, не желая признавать эти стены родными. Замок воспринимался как угодно. Как школа, как больница, как тюрьма, но не как дом… Это нехорошо.

Джун утешал себя мыслью, что как только воспоминания вернутся в полном объеме, он пересмотрит свое отношение и к замку, и к деду… Что он думает о Вэйланде в режиме реального времени? Сильного духом человека, который, воспитывая внука, пытался сделать из него настоящего мужчину, воина, колдуна, способного всегда быть выше обстоятельств и страха. Джун не решался судить, насколько это деду удалось, и одобрил бы тот безбашенные подвиги внука? В детстве все окрашивалось в иные краски и казалось, что колдун совсем не любит его, но он любил,… конечно, любил,… наверное.

Уэда выругался. Ни к чему не привели его благие намерения. В голове так и сидит брошенный Вэйландом взгляд. Взгляд, каким не награждают любимых…

Джун оценивающе смотрел на себя в зеркало. И с чего он решил одеться в черное? Не на поминки же собрался, в конце концов, и совсем необязательно через наряд демонстрировать свое «сказочное» настроение.

Может, очки нацепить для солидности? Изящные, в черной, опять же, оправе.

– Ты готов? – в комнате возник Дэмиан. Он присвистнул, взглянув на Джуна.

– Выглядишь убийственно обольстительно… - прищелкнул он языком.

– Прикалываешься, что ли? – хмыкнул Уэда, - я напоминаю себе воплотившуюся смерть.

– Бледность тебе очень к лицу, красавчик, так что не набивай себе цену… - промурлыкал парень, обнимая оборотня со спины и глядя на них обоих в зеркало, - эта цена и так неимоверно высока…

– Перестань, иначе у меня крышу сорвет, и мы безнадежно опоздаем… - Джун взял руку парня и с лукавой улыбкой свел ее к низу своего живота.

Адриан рассмеялся и, развернув парня к себе, аккуратно забирая длинную челку, завел его очки на голову.

Несколько секунд они молча, не мигая, смотрели в глаза друг друга, потом Брейгман притянул к себе Уэду и мягким поцелуем прижался к его губам. Неожиданно для себя, Джун похолодел. Почему это прикосновение проникнуто скрытой где-то очень глубоко болью? Почему это отдает прощанием?

– Ри… - оборотень положил ладонь на затылок Адриана и прижал его к себе, - скажи, что ты ничего от меня не скрываешь? Скажи, что я чертов параноик, если пропускаю в голову всякое дерьмо,… скажи, иначе я свихнусь окончательно…

Огромным усилием воли, Дэмиан не подпустил к мышцам напряжения. Великое благо в том, что Джун не видел, не следил сейчас за его лицом. Может, в этом кроется его подсознательное желание услышать ложь в ответ? Уэде нужны слова, он от всей души жаждет в них поверить, потому что не привык ставить под сомнение свою непогрешимую интуицию. И это, именно это его точит.

– Все будет хорошо… - прошептал Адриан. Он не будет лгать, он сейчас скажет только то, что истинно, только то, во что в отчаянном порыве верит он сам… - …Джу, я всегда буду жить в твоем сердце, а ты в моем… так будет всегда, так БЫЛО всегда…