До самой дрожи
Шрифт:
– На твоей флешке их всего двадцать штук, ты же не могла еще меньше закачать! – хмыкнул он, что совершенно мне не понравилось.
– Там не двадцать песен, а намного больше.
– Но они повторяются, – улыбнулся Дима, – ты, наверное, копии сделала для количества. Давай, послушаем мою папку, а потом к твоей флешке вернемся, идет?
– У тебя же здесь сотня песен не меньше. К тому моменту, как они закончатся, мы уже будем в Сургуте!
Дима растянулся в улыбке победителя и
– В этом то и дело, зая.
Я недовольно сложила руки на груди и уставилась перед собой на большой грузовик, к которому мы стремительно приближались. Слушая дрожащий женский голос, что удрученно пел о несчастной любви к мужчине, чья жизнь была полна «страстей и вранья», моими мыслями овладевало горячее чувство несправедливости, мол, как же так, мое желание послушать нормальные песни не только высмеяли, но и дали ясно понять, что своего я так и не получу в итоге. Громко выдохнув, дабы привлечь к себе внимание Димы, я опустила глаза на Тишу, что шатаясь, спрыгнул в мои ноги, а когда подняла снова, увидела перед собой шесть больших букв, что значили не только название немецкой компании, но и фамилию человека, чей образ за прошедшие два года, изредка всплывал в памяти.
«Немецкая компания так называется по производству прицепов и грузовиков. Нет, я не имею никакого отношения к этим ребятам».
Интересно, подумалось мне, как у него дела? Чем он занимался в ту минуту, когда я ехала к родителям в Сургут, сидя в автомобиле, что вел мой молодой человек. Да-да, тот самый, которому не понравилось наше просто-общение. Улыбался ли он сейчас, или грустил? Был ли голоден, или наелся так, что не мог дышать? Что интересного произошло в его жизни за эти два года? Может, он успел жениться и переехать в какую-нибудь страну, играя в известном футбольном клубе?
Усмехнувшись своим мыслям, да видимо слишком громко, я заметила, как Дима уставился на меня и задумчиво приподнял бровь.
– Что? – спросила я, вернув себе былое недовольство.
– Все? Надулась что ли?
– С чего бы это?
– Не знаю, ты ведь всегда на что-то обижаешься!
Совершив обгон, Дима нажал кнопку «+» и теперь песня об осенней листве и безответной любви зазвучала еще громче.
Наши летние каникулы начались в десятых числах июня. Приехав с Димой в Сургут и живя каждый у своих родителей, мы встречались по вечерам, ходили в кино, ели мороженое в летних кафе или просто зависали у меня дома. Он работал со своим отцом за городом на месторождениях, а я в это время встречалась с подружками и проходила практику в местной газете. Приближался день рождения моей мамы, и мы всё размышляли, что же могли бы ей подарить. Я спокойно относилась к тем выходным дням, которые Дима решал провести
– Я не приеду сегодня, – сказал он мне по телефону в двадцать пятый раз за последние пару недель. – Очень устал на работе.
– Может, мне заехать к тебе? Я что-нибудь вкусное возьму.
– Нет, не надо. Я сразу спать лягу.
– Так сильно устал, что в пять часов спать ляжешь? – с тихой усмешкой поинтересовалась я.
– Некоторые просыпаются в семь утра и целый день на жаре под солнцем находятся, в отличие от тех, кому никуда не надо спешить, – осадил он меня.
– Все нормально?
– Да, я просто устал! Все, напишу, как проснусь.
Дима резко закончил странный для меня разговор, и той ночью я никак не могла успокоить мысли. Долбаный анализ в голове не желал останавливаться, предположения сыпались одно за одним и к четырем часам, когда я вконец поняла, что не усну, зашла в «ВК» и стала листать фотографии на страничке одноклассницы.
«Ты чего не спишь?»
Сообщение от Антона, лучшего друга Димы, удивило меня, поскольку последний раз мы с этим человеком переписывались, когда у него еще не было девушки Маши, которая по словам Димы была совершенно без комплексов. Она не стеснялась залазить к Антону на руки, пока тот сидел за рулем, целовать его так, что становились отлично слышны протяжные чмоканья, и все это в присутствии его друзей, которые тихонько сидели на заднем сиденье. Я её, конечно, не видела, но со слов Димы у меня сложилось о девушке не самое лучшее впечатление.
«Не спится что-то, а ты?»
«А мы гуляем!»
Мы.
Мы.
Мы.
Интересно, а среди этих «мы» не было, случаем, твоего лучшего друга?
«Прикольно!»
Во мне зародились сомнения и колючие опасения, а несколько последующих дней, выдались настолько паршивыми, что я напрочь позабыла о цветах маме. Мы с Димой общались раз в день по две-три минуты, потому что после работы в пять часов вечера он был никаким и мечтал о сне. Когда я спрашивала, все ли хорошо, он взрывался, мол хватит постоянно задавать этот дурацкий вопрос, ведь все НОРМАЛЬНО.
– У мамы завтра день рождения, – напомнила я, – никого из родственников звать не будем. Мама столик в ресторанчике забронировала, будем только мы с тобой и они с папой.
Конец ознакомительного фрагмента.