До того как…
Шрифт:
Глава 10
Долго уговаривала меня невеста надеть рубаху бордового цвета, которую сама же и купила.
— Дим, все папины мальчики, — голос брюнетки вдруг стал слегка кокетливым. — Носят именно такие рубахи.
— Тем более не надену, — ворчал я, рассматривая безвкусную вещь. — Роба, что ли? Этот цвет как тряпка для быка.
— А должно бы мое платье так действовать, — Инга резко развернулась, покрутив ягодицами.
Волосы разметались по полуголой спине, а после красиво упали
— Красивая ты у меня, а платье обычное, — тихо засмеялся, но лгал.
Платье было действительно шикарным, но кричаще сексуальным. Словно мы собрались на молодежную тусовку, а не к моим будущим родственникам.
— Ты б могла надеть что-то попроще? Вот это синее платье с кнопками.
— Фу! Это так, на улицу выходить. Оно мне даже не нравится, — фыркнула Инга и обеспокоенно взглянула на настенные часы. — Милый, да надень уже хоть что-нибудь! Опаздываем. Отец не очень любит это. Пунктуальность он оценит, Дим.
— Если быть откровенным, то мне вообще насрать на то, что он оценит, а что нет.
— Зря. Если собираешься встать прочно на ноги и крышевать рыбные местечки, тебе стоит прислушиваться к папе.
— А мне кажется, что это вообще не должно тебя касаться. Ты слишком сильно стараешься. Успокойся. Я иду к нему не о делах базарить.
Я давно перестал быть нежным. Все чаще замечал за собой некую жестокость. Даже сейчас я мог говорить с ней как-то помягче, но не получалось. Димка Поляков умер. Не знаю, в какой момент это произошло. Может, тогда, когда ударил Витька? А возможно, на рукомойнике, когда бил Тушкана. Но сердце больно сжалось, потому что я лгал сам себе. Я умер в тот момент, когда Леха сообщил об отце. Тогда и появился Поляк.
Я был намерен во что бы то ни стало стать авторитетом. И плевать на то, что из деревни. И начхать на тех, кто был более продуманным. Я знал, что у меня все получится. Я буду получать то, чего хочу, и неважно, какой ценой мне это будет доставаться.
— Все, готов, можем идти, — обнял красотку и резко дернул за платье, потянув на себя.
Та с готовностью приоткрыла рот, подставляя пухлые губы. Обхватив зубами нижнюю, слегка оттянул и языком провел по ее зубам.
— Ты издеваешься? — голос девчонки охрип. — Дим, ты с ума сводишь.
— Это моя реплика. Придумай свою.
Так же резко, как притянул, оттолкнул от себя и открыл дверь.
— Двигай, — грубо как-то, но мне все равно. — Пунктуальность, забыла?
Инга поежилась под моим тяжелым взглядом. Я взял ее за руку и краем глаза заметил, как нервно она сглатывает, губы кусает, а затем и щеки изнутри. Отца боится или меня? Или сразу обоих?
Нет. Хватит. Нужно как-то прийти в себя и перестать срываться. Она заслужила, конечно. Но если я хочу семью, то так быть не должно.
В доме Геворговича играла музыка. Поиграв бровями, взглянул на невесту. Та схватила тонкими
— По идее, гостей не должно быть, но у отца случаются неожиданные визиты. Может, что серьезное?
— А музыка на кой хрен? Еще и кавказская какая-то.
— Армянская, — подмигнула Инга. — Делает вид, что почитает традиции.
Позвонив в дверь, облокотился о дверной косяк. Я еще не успел туда войти, но мне уже было скучно до зевоты.
Дверь открыла мать Инги, Ольга Аркадьевна. Миловидная брюнетка лет сорока пяти. Выглядела она гораздо лучше моей матери. И это было объяснимо. Салоны красоты, модная стрижка. Волосы явно крашенные плюс хороший макияж. Не броский, но довольно заметный.
— А вот и моя девочка, — женщина обняла дочь, и я заметил на ее руке свежий кровоподтек.
Интересно, откуда у нее это украшение? Самвел ручонки распускает? А что, это все объясняет. Жену колотит, а сам телок молодых потрахивает. Собака сутулая.
Мы вошли в гостиную, и я слегка замедлился. Нагло развалившись на стуле, возле Геворговича сидел Игорек и гаденько мне улыбался.
— А ты что тут забыл? — я даже не поздоровался с остальными. — Ты не в курсе был, что я приеду?
— Как же не был. Я в курсе всего, что происходит. Я работаю с Геворговичем.
— Да ладно! А что делал у Рустама?
— Почву пробивал. Послали убедиться, что вы для нас не конкуренты.
— Рот заткни и не вякай, — тихо, но довольно доходчиво попросил Игоря седой мужчина.
Я видел его в день нашего дембеля. На своей первой и пока единственной сходке.
— Вечер добрый, Поляк. Я Гена Большой. Не так давно встречались. Ты присаживайся, не стесняйся.
Геворгович как-то взгляд потупил, хотя находился в собственном доме.
— Самвел, объяснить не хочешь? — Гена обратился к родственнику. — Ты сявок к пацанам посылаешь? А основания? И главное — никакого страха.
— За дочь волнуюсь, — Самвел вдруг осмелел. — Она с ума по этому парню сходит. Для того и послал Игоря, чтобы убедиться, что девчонка не попадет в переделку.
Но я знал, что армянин лжет. Врет, сука, и не краснеет.
— Ты так больше не делай, — улыбнулся Большой, который отлично понимал, что забота о дочери — лишь предлог. — Тут только я решаю, кому и с кем работать.
— Па, ты перегибаешь, — вдруг влезла в разговор Инга. — Я давно не маленькая девочка. Не нужно этой гиперопеки. Я в хороших руках. Правда, Дим?
— Не девочка во всех смыслах! — заржал Игорь, уже изрядно набравшись и вдруг осмелев.
Тот, что буквально вчера выплюнул собственные зубы прямо на грязный асфальт у моего дома.
— Скажи, красивая, чем я тебе не угодил? Шмотье? Да не вопрос! Рыжье? Охапками вместо цветов!
Он взглянул на кулон на ее шее и брезгливо хмыкнул.