До вечера пятницы
Шрифт:
Затем он встал, как будто собрался уходить. Я не хочу, чтобы он вот так ушел. Он показал
мне своих демонов, с которыми столкнулся. Он обнажил все свои секреты. Он идет
домой, в этот кошмар, чтобы переживать это снова и снова, пока все не закончиться. Он не
хотел никому рассказывать, но он рассказал мне. Видел ли он в моих глазах то, что я
видела в его? Печаль и гнев? Сожаление и страдания?
38
– Каждую ночь мне снятся кошмары, - сказала я, - Я
снова.
Я выживаю тем, что сохраняю молчание
ГЛАВА 10
УЭСТ
На этот раз она не шептала. Милый южный акцент, с которым она растягивала слова,
звучал вместе с её голосом, красиво. Ёе голос не был высоким, немного ниже обычного.
Слова, которые она произнесла, были невероятно реалистичными, очень больно думать о
том, какие же переживания она испытывала каждую ночь. Я не знал, что ей сказать. Мой
папа умирал от рака. И это разрывало меня на части. Но она видела, как ее отец убил мать.
Эта была такая жестокость, которую я даже себе представить не мог.
Она плотно закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Я внимательно глядел на нее, не в
силах отвести взгляд. Я боялся, что она сделает движение или исчезнет. И она была нужна
мне. Сейчас, по крайней мере, мне нужно, чтобы кто-то знал о моей боли. Кто-то, кто
понимал бы эту боль.
– Они ни на секунду не покидают тебя..страдания, - сказала она, открыла глаза, чтобы
посмотреть на меня, - Но ты научишься жить и научишься справляться с потерей. Ты
будешь делать это, чтобы выжить.
Теперь я понимал. Почему она не говорит...почему она сохраняет молчание. И это не
касалось переживания того момента. Не говорить, не смеяться. Просто сохранять себя. До
настоящего момента. Со мной.
– Ты разговариваешь со мной. Почему я?
Её взгляд скользнул по моему плечу, и я увидел печаль в глазах.
– Потому что ты тоже мне нужен. Ты должен знать, что кто-то еще живет с такой же
болью, как и у тебя.
Я сделал шаг к ней.
– Когда ты потеряла свою маму, был ли кто-то рядом с тобой?- спросил я в надежде, что
она ответит утвердительно. Мне не нравилась сама мысль о том, что она сражалась с этим
ужасом в одиночку.
Она снова посмотрел на меня.
– Нет. Никто не понимал. Никто не видел, что я делаю. Никто не представлял, что я
переживаю. Я бы хотела поговорить с ними. Но они не понимали. Я решила хранить
молчание, таким образом, я выживаю.
Я тоже буду хранить молчание. Но не так, как она. Я продолжу держать в секрете то, что
мой отец болен. У меня
здравии, с тех пор, как в прошлом году у нас в доме была вечеринка, спустя неделю после
весенних занятий. Затем, этим летом, ситуация начала ухудшаться. Последние три недели
были одна другой хуже.
39
Я понимал, что рано или поздно, все узнают. Этот секрет я не смог бы хранить вечно. Но я
не хотел рассказывать им. Я не хотел видеть сочувствие в их глазах. Я не хотел, чтобы
меня пытались утешить, когда, даже не понимали этой ситуации.
– Мэгги, - голос Брэди ворвался в темноту. Я увидел, что Мэгги напряглась и слегка
улыбнулась мне, прежде, чем выскочить из кузова грузовика и пойти на голос своего
кузена. Она не хотела, чтобы он застукал меня здесь, с ней.
Но я не готов был с ней расстаться.
Все выходные я ловил себя на том, что думаю о Мэгги. Когда отец заболел, я напоминал
себе, что я настолько силен, что смогу справиться с этим. Я должен был, ради мамы. Я
больше не был маленьким напуганным мальчиком. Если Мэгги смогла выжить после того, что она видела, мне надо было стать человеком, в котором нуждался мой отец.
В понедельник утром, я оставил маму рядом с больным телом отца и отправился в школу с
Мэгги, которая присутствовала в моей голове. Её голос был в моей голове, напоминая
мне, что я должен научиться справляться со своей болью. Я должен был сделать это
вопреки тому кошмару, в котором жил. Она была ходячим подтверждением, что я мог
этого достигнуть.
Я почувствовал облегчение, когда увидел, что она стоит рядом с моим шкафчиком. Мне
нужно было её увидеть. Мы говорили около десяти минут, а я уже привязался к ней. Она
понимала. Я не понимал, как сильно в этом нуждался. В ком-то, кто понимал бы меня.
– Доброе утро, - сказала я, когда подошел к ней открыл свой шкафчик.
Она посмотрела на меня и улыбнулась. И все. Ни слова. В ответ, я не услышал теплого, плавного голоса.
Просто небольшая улыбка. Твою мать. Я хотел услышать, как она разговаривает.
– Ты не поговоришь со мной?
– спросил я, все еще пристально наблюдая за ней, вдруг она
что-то прошептала, а я это пропустил.
Она повернулась к своему шкафчику и достала оттуда блокнот, затем закрыла его до того, как посмотреть на меня. На секунду я подумал, что она собирается мне что-то сказать, но
она просто покачала головой и ушла. Оставив меня одного.
Я думал о её голосе и словах, все выходные, чтобы справиться со своими демонами и