Добро пожаловать домой
Шрифт:
Больше мне нечего было ей сказать. И я не хотела ничего говорить. Бридж я верила безоговорочно. Ведь она была на моей стороне и пока ничем и ни в чем не обманула.
За успокоением я пошла к тете Жаннет.
Она явно ждала меня. Ноутбук был выключен, а стол совершенно пуст. Зато оказался включен проигрыватель и по комнате растекались звуки джаза.
— Вижу, что ты в порядке, — удовлетворенно произнесла она. — И тот фокус, что провернули со мной, с тобой уже не сработал.
Я кивнула, внимательно, вглядываясь в ее лицо. Она
Но ничего этого заметить не удалось. Только радость и облегчение. Тетя Жаннет была рада, что я уцелела. Искренне рада.
— Меня горничная предупредила, — объяснила я, занимая уже практически свое законное место на диванчике. — Привидение. Иначе бы он до меня добрался.
Женщина кивнула своим мыслям. А потом буквально пронзила меня напряженным, встревоженным взглядом.
— Кто? Лотта или Вирджини? — спросила она.
Забавно. Значит, тетя считает, что обеим этим женщинам могла прийти в голову мысль избавиться от меня навсегда. А ведь вчера убеждала, что Шарлотте Арно я нравлюсь. Очередная ложь во спасение.
— Вирджини.
Улыбка тети Жаннет стала горькой.
— Моя яростная сестра… Она так и не смогла отпустить свою боль… Но это только ее вина. И ничья больше. Я не прошу ее понять. Ты слишком добрая девочка для этого. Надеюсь только, что однажды она заслужит твое прощение. Пока же… В «Розе» станет на одного жильца меньше.
Я не поверила своим ушам.
— Вы выставите тетю Вирджини из дома?
Как такое вообще возможно?
— Не я. Мама. Для блага самой Вирджини. Пока она не натворила дел… «Белая роза» становится опасным местом для людей, которые сошли с правильного пути…
Хотя бы мне не придется волноваться, что снова в доме окажется чужак… Кстати, о чужаках…
— Я видела постороннего вчера в доме, — сказала я тете Жаннет. — Поздно вечером.
Мои слова женщину изрядно напугали. И под сомнение она их не поставила.
Подъехала поближе и пристально взглянула в глаза.
— Видела? Кто это был? Почему ты не рассказала сразу?
Ну… наверное, следовало. Но утром мне показалось, что можно и от.
— Это был мужчина. Молодой. Но я не видела его лица. Было слишком темно.
Описание вышло скудным. Но была еще одна деталь, которую нельзя было опустить:
— «Роза» была на его стороне.
— Что?!
А вот в эти слова писательница явно не могла поверить.
— Ты говоришь ерунду! Да и что значит — «„Роза“ на его стороне»?
Я бы тоже опешила после такого вот заявления.
— Дом менялся так, словно пытался помочь тому человеку. Коридоры были совершенно другими, тетя. И как будто бы «Роза» стала больше. Гораздо больше. А это ведь был второй этаж. Он вроде бы… ну, настоящий. Он не должен также легко меняться, как и те этажи, верхние.
Рассказывать получалось с трудом. Мешало проклятое косноязычие. Да и сложно было подобрать слова, чтобы описать сверхъестественное.
—
Тетя выдала какую-то особенно заковыристую фразу на французском. Наверняка ругалась. Я бы тоже на ее месте ругалась. Жизнь в «Белой розе» постепенно становилась все более безумной.
— Как?.. — в конце концов, выдавила она. — С каких пор посторонние ходят по нашему фамильному особняку? С каких пор Дюпон пытается убить другого Дюпона?
У тети, казавшейся мне прежде оплотом спокойствия, похоже, понемногу сдавали нервы.
— Ну… Я не Дюпон, а Уайт.
Тут писательница как-то странно хмыкнула.
Но я просто продолжила:
— А первой так начала поступать… моя мама.
После этих слов Жаннет Дюпон только рукой махнула.
— Анаис — это Анаис. Она родилась ненормальной. В ней с самого детства не было ничего человеческого! Но такого же оправдания для Вирджини у меня нет.
Почти что с ужасом увидела, что писательницу едва ли не трясет.
Сейчас поддержка требовалась уже самой Жаннет Дюпон. И я решила, что могу попытаться сделать для нее хоть что-то. Пусть самую малость. К примеру, подойти и обнять. Так я и сделала. Ведь она была моей тетей, в нас текла одна кровь.
И обнимая тетю Жаннет, вдыхая свежий запах ее духов, я поняла, что все-таки она права. Я — Дюпон.
ГЛАВА 10
Прошлое скалит клыки
До самого вечера я пряталась от всего мира в кабинете писательницы, слушая музыку и читая. Мы не разговаривали друг с другом, каждая была занята своими делами. Но рядом с тетей становилось куда спокойней, чем одной. И… теплей что ли.
Страшно сказать, но я даже примирилась с тем, что тетя слушала исключительно джаз. Она сказала, что это Глен Миллер. Ну… Если… если притерпеться, то ничего так себе музыка, жизнерадостная… Даже слишком жизнерадостная для сегодняшнего дня.
Видеть сейчас еще кого-то мне не хотелось. Даже Мари, которой я позвонила, и сказала, что придется отложить поход в «Белую розу».
Пусть это и глупо… Но мне казалось, будто я тоже… тоже виновата в том, что произошло, в том, что сделала тетя Вирджини.
— Может, зря решила не встречаться сегодня с друзьями? — спросила тетя, как раз во время разговора сделавшая перерыв. — Могла бы отвлечься.
Ну да… От такого, пожалуй, отвлечешься…
— Нет. Так… лучше мне сегодня побыть одной.
Жаннет Дюпон не одобрила моего выбора.
— К одиночеству быстро привыкаешь, Тесса. А потом оно еще и начинает нравиться…
Говорила она это с горькой полуулыбкой.
— Я позову друзей, но в другой день. Сейчас не время.
С этим Жаннет Дюпон согласилась, пусть и не слишком охотно. Почему-то она пыталась сделать так, чтобы недостатка в общении у меня не было.