Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
Она выцепляет комм из кармана и разочарованно вздыхает.
«Конечно, эти суки поставили глушилку. Ну, Дитрих-то уже наверняка сообщил. Может быть, повезет с прибытием подкрепления...»
— Нет, парни, придется справляться самим, по крайней мере – пока.
Тягостные минуты ожидания.
59...60...61...62!
Двери лифта открываются. Лара задерживает дыхание. И не успевает. Серо-черная тень мелькает через коридор. Наемница ускоряется, отталкиваясь ногами от пола и отбрасывая себя назад. За баррикадой хрипит перерубленным горлом Трэвис, а там, где она только что находилась, вспарывает воздух вакидзаси.
«Ну
Из лифта вываливается несколько стрелков, тут же открывающих по ним огонь, и наемница никак не может выйти из ускоренного режима, вынужденная быть постоянно в движении и уклоняться от ударов клинка.
«Семидесятка или сотка... Семидесятка или сотка?»
Лара успевает уклониться еще от одного взмаха, прежде чем её противник разрывает дистанцию, грубо вываливаясь из ускорения.
«Сотка!» — наемница сама бросается вперед, ногой подкидывая полюбившуюся ей арматуру с пола и, добирая ускорение, бежит к своему противнику. Неприятное ощущение перегруза в теле и легкой боли в босых ступнях полностью оправдывается соприкосновением железки с лицом, закрытым стилизованной под они2 полумаской. Он даже не успевает понять, что случилось, когда та проламывает тонкую полимерную преграду, и вминает куски пластика вперемешку с костями верхней челюсти глубоко внутрь него самого.
Лара, выныривая из ускорения, юркает за баррикаду, уползая к стене переводить дух и чувствуя, как по спине градом катится холодный пот, а босые ступни горят огнем. Одно дело – стрелять под «Рапидом», когда больше всего нагрузки идет именно на мышцы рук и нервную систему. И совсем другое — пронестись под ним босиком по блядскому жесткому отельному ковролину!
«А ведь так и не поела нормально, да че-е-рт...»
Лара протягивает руку, сдергивает с мертвого Трэвиса подключенный к его коммуникатору модуль внутренней связи с охраной. После чего, посмотрев на свой голый живот и бельевые шорты, на которых ничего толком не закрепишь, вытаскивает следом из его штанов ремень с прикрепленным к нему подсумком и надевает на себя. Подсоединив модуль связи к своему комму, она убирает устройство в подсумок и цепляет маленький беспроводной наушник себе на ухо.
Канал внутренней связи «полыхает». Из него прижавшаяся к прохладной стене Лара узнает, что нападающие, которых заметили только на уровне тридцатого этажа, когда турели были отключены, не задерживаются на этажах, хоть и убивают всех, кто оказывается у них на пути.
«Итак, тут три группы. Одна у нас. Одна идет по парадной, межэтажной лестнице, где-то на уровне сороковых этажей, и еще одна – по пожарной, но её местоположение не известно. Известно только, что охранная группа на тридцать восьмом этаже перестала выходить на связь две минуты назад. Приближаться к окнам опасно. Охрана сообщает, что номера с окнами подверглись обстрелу, дроны атакуют всех, и гостей, и охрану, без разбора. Надо выбираться отсюда... На ком-то из них могут быть жетоны... А к черту жетоны, надо просто выбраться!»
Почувствовав, что жар из тела уходит, Лара подтаскивает к себе ногой за ремень брошенную во время её «отступления» винтовку и, глубоко вдохнув, снова ныряет в ускоренный режим, поднимаясь на одно колено в позиции «на изготовку».
«Один с правой стороны, за скульптурой «бешеные кубы», с «узишкой».
Винтовка, злобно тявкая, крепко бьет в плечо. «Узишник» вываливается из-за абстрактной композиции, Лара, в свою очередь, сгибается вдвое, выдергивая себя из ускорения.
«Говорил нам инструктор: "для снайперов семидесятка, для всех остальных — сотка". Вот теперь я точно понимаю почему. Лучше в сотке настреляться без перерыва до полного истощения, чем вот так туда-сюда скакать.»
— Мэм? — Джек, меняя магазин, вопросительно косит на нее. Лара качает головой, показывая руками «прикрывай», потом глубоко вздыхает и показывает растопыренную ладонь, потом четыре пальца, три...
Практически одновременно оседают двое охранников, имена которых наемница так и не посмотрела. Джек резко падает ничком, пропуская очередь над собой, Лара, повторив его движение, ползет к пытающемуся что-то сказать Моргану.
— Подсумки... Сзади на... Пояснице... — у старшего группы на губах нехорошая, розовая пена. Лара, запускает руку за него, нащупывая первый подсумок, а сквозь него – узнаваемой шестигранной формы гранату3. Во втором обнаружился инъектор с аэрогипо.
— Тебе... Мне вкололи... Бери.
Джек снова пытается отстреливаться, но одному с пистолетом против двоих (у второго тоже оказался автомат) ему крайне сложно.
«Ладно, дают – бери. Так, сейчас еще один раз...»
Выдох.
Сунув гипо в подсумок к коммуникатору, Лара, перекрутившись и оперевшись плечом на Моргана, задерживает дыхание, прижимая голову к стене и высчитывая, куда должна попасть гранат, чтобы зацепить сразу двух противников. Зажимает рычаг, выдергивает предохранитель и бросает с небольшим навесом, тут же опуская голову вниз и зажмуриваясь. Зажимать уши не нужно - установленные в ушах демферы справляются с выстрелом из снайперки, справятся и с этим.
«Один»
Громкий хлопок. Лара, подхватывая лежащую рядом с ней винтовку, снова «соскальзывает», бросаясь вперед. Требуется изрядное усилие, чтобы вовремя затормозить возле дезориентированного стрелка за диваном. Удар прикладом и на обратном движении – выстрел. Высунувшийся из-за угла автоматчик буквально грудью напарывается на ствол винтовки, и Лара, достреляв остаток из трех патронов, «вываливается» в нормальный мир, зло шипя.
Ступни горят, и приходится усилием воли загонять боль куда-то глубже в себя. Это оказывается на удивление сложно. Куда сложнее, чем с обычными, даже в какой-то степени привычными пулевыми и ножевыми ранениями, которых она за всю свою жизнь получила немало.
Все же бегло осмотрев стрелков, Лара не находит у них жетонов. Зато находит у последнего еще один гипо, тут же используя на себе. Боль в ступнях уже через пару тройку секунд становится вполне терпимой. Оглянувшись, она видит Джека, что встал за баррикадой. Из левого уха у него идет кровь, но с правым всё в порядке и когда она окликает его, он сразу оборачивается.
«И у него слуховая аугментация. Славно!»
— Отбились, — говорит он ей громче, чем нужно, и Лара кивает. — Седьмая группа, шестьдесят второй этаж, Джек Ахолло. Мистер Лэй ранен, остальные мертвы. Группа противника из лифта уничтожена.