Добро пожаловать в Детройт
Шрифт:
— Ты что, нет, конечно нет! Я его очень уважаю и никогда бы не доставил ему проблем! — Пако потребовалось все самообладание и умение «держать лицо», которое он изрядно подтянул за несколько лет в клубе. — Мне просто требовался совет кого-то более опытного в таких вопросах. У меня никогда не возникало подобных ситуаций, и я совсем не понимал, как к ним относиться. Спасибо, Мария, теперь для меня все кристально ясно.
Женщина еще некоторое время смотрела ему в глаза, а потом расслабилась, улыбнулась и, ослабив хватку, ласково провела пальцами по подбородку Пако.
— Прости, крошка. Я что-то все еще на нервах после вчерашнего сопроводилова. Образ
— «Современная любовь», очень рекомендую, смотрел все двадцать восемь сезонов, — мотылек чувствовал, что еще чуть-чуть и его приклеившаяся к губам полуулыбка сведет ему лицо. Мария задумчиво хмыкнула, встав с дивана, затем снова потянулась, на этот раз стоя спиной к Пако, и направилась к дверям в личные комнаты. На ее оголившейся на миг пояснице он увидел алую полосу — след от недавней реставрации синт-кожи. Эта ночь у Марии была очень беспокойной...
«Надо быть осторожней. Вот уж от кого не ожидал, так это от нее... Но она подала мне идею! Конечно, надо попробовать обратиться к копам, к кому-нибудь э-э-э... — Пако задумался, кто именно ему нужен, в первую очередь перебрав тех из своих клиентов, которых он знал1, но полицейских среди них не нашел, что было ожидаемо. Со старыми клиентами мотылек оборвал все связи, а новые...Среди них не было настолько небогатых людей. — М-да. Наверное, стоит просто сходить в полицейский участок. Я видел, что он находится относительно недалеко. Там мне наверняка подскажут, к кому обратиться с таким вопросом.»
Сходив в свою комнату, Пако сменил сетчатую майку на рубашку с полихромными вставками, поправил прическу, накинул куртку и, подумав, прихватил с собой сумку. Вернувшись в комнату отдыха, он непринужденно поинтересовался, надо ли девочкам что-нибудь прикупить в магазине, дескать, он хочет себе какую-нибудь вкусняшку и совсем не против еще и коллегам помочь. Новички, ожидаемо, стушевались, а больше в комнате никого не было, на что и был расчет. Если кто-то поинтересуется, куда он пошел, то озвученное им желание купить «жутко калорийный, но очень вкусный тортик перед сложным днем» не будет вызывать подозрений.
Первым делом Пако действительно отправился в магазин: купил бутылку воды без газа, картриджи (для гостей клуба предлагался только настоящий табак, а потому картриджи для испарителей в ассортименте отсутствовали, приходилось бегать за ними в торговый центр), присмотрел себе новый шарф под костюмированную вечеринку, что планировалась через восемь дней... И, прогулочным шагом пройдясь через разбитый в центре делового квартала небольшой парк, направился в полицейский участок.
Мотылек ожидал, что полицейский участок в самом центре города, в одном из самых богатых его районов, будет как-то... Благообразнее? Ожидания разбились о реальность, как разбился нос какого-то типа из Партии Рузвельта, который крайне не хотел выходить из полицейской тачки, пытаясь отпинаться от копов, и орал что-то про угнетение свобод и прав честного демократа. Вытащив из машины гнусаво ноющего преступника, который, умывшись кровью, сразу сменил пластинку на то, что он не виноват, и дробовик ему просто подержать дали, полицейские протащили его мимо шарахнувшегося в сторону Пако, и он, еще чуть потоптавшись на крыльце участка, пошел следом за ними, брезгливо переступая через кровавую дорожку.
Внутри было не лучше. С информационной доски смотрели недобрым взглядом голографические
— ... Всех вас выебу, поняла? Отца твоего, мать... — Пако мигнул, и одновременно с этим лицо оравшего влажно хрустнуло, встретившись со стойкой.
— А вот матушку трогать не стоило, — глубоким, низким голосом во внезапно возникшей тишине, если не считать визги боли «пострадавшего», произнесла полицейская. Зло оскалившись, она чуть повозила корпората лицом о пластик, оставляя кровавые разводы и совершенно игнорируя нелепые попытки своей жертвы освободиться. После чего, не убирая ладонь, обошла стойку, перехватила мужика за шкирку одной рукой, а второй — за ремень брюк, в два быстрых шага преодолев расстояние до двери, выкинула скандалиста на улицу. Очередь колыхнулась, отступая на пол шага назад, когда тлеющие алым глаза обернувшейся полицейской прошлись по ожидающим.
— Следующий, — буднично огласила женщина, возвращаясь за стойку. Все, кто должен был быть следующим, колебались, и Пако, глубоко вдохнув, подошел к ресепшену, стараясь не смотреть на кровавые разводы.
— Здравствуйте, у меня... Эм, не знаю как сказать, но, в общем, мне нужна помощь.
Темнокожая женщина опустила скучающий взгляд вниз и вопросительно выгнула бровь, ожидая продолжения. Пако нервно перемялся с ноги на ногу, понимая, что надо что-то еще сказать, но не знал, как это сделать так, чтобы не озвучивать всё.
— Хм, — внезапно изданный звук заставил его вздрогнуть и поднять взгляд на лицо полицейской. — Поднимайся к детективу Варрену. Пятый этаж, кабинет 21. Лифт там, — женщина не глядя указала рукой себе за спину и, потеряв всякий интерес к Пако, как ему показалось, с каким-то злорадством глянула на очередь. — Следующий!
Сбивчиво пробормотав благодарность, мотылек скользнул в указанный полицейской коридор, где на него из-за стекла в стене быстро глянул еще один коп и открыл перед ним решетчатую дверь, пропуская к лифту.
«Наверное, она присвоила мне какую-то метку в виртуальном пространстве, которую видят только копы. Было бы интересно посмотреть на нее... Она же не написала там ничего плохого?» — Пако, стоя в ползущем на пятый этаж лифте, глубоко вздохнул, успокаиваясь и прокручивая в голове то, что скажет детективу.
Лифт привез его в лабиринт из коридоров, благо, возле каждой двери светились номера кабинетов, так что полавировав среди сотрудников полиции и ожидающих приема, Пако, наконец, нашел кабинет 21. Оглядевшись, мотылек не заметил кого-либо, кто тоже хочет попасть к, как гласила табличка на двери, детективу второго ранга Норрису Варрену, и потому деликатно постучался. Подождал. Постучал чуть сильнее.