Добро пожаловать в прошлое!
Шрифт:
Влад отодвинулся от нее и, помолчав, уже спокойно добавил:
– Если у них будут из-за тебя проблемы, ты об этом пожалеешь.
– А что ты мне сделаешь? Ну, что? – она не хотела, чтобы последнее слово оставалось за ним. – В детдом сдашь?
– Я тебя предупредил.
***
– Влад, заходи, – Воронов махнул рукой, едва Демидов заглянул к нему в кабинет, появившись в отделе только после обеда. – Тут прокурорские просили оказать содействие в расследовании убийства их человека. Помнишь же?
Влад, отодвинув стул, сел за переговорный
– Ну да, мы к «земле» все ближе, чем они, – согласился он.
– Ага, – закивал Саша. – Просмотри тут бумаги, может, что и нароете, – он протянул оперу папку с документами. – Только просили побыстрее вернуть. И… сам … лично посмотри, ладно?
Демидов поднялся, намереваясь уйти, но начальник остановил его:
– Погоди, я еще хотел насчет Ксении поговорить, – на столе завибрировал телефон, и он, сделав Владу знак подождать, ответил на звонок: – Да, Юль.
Даже со своего места Влад расслышал нервные и истеричные нотки в голосе Юли. Саша вскочил с кресла и отошел к окну.
– Так, Юля, подожди… Не плачь… Расскажи, что случилось. Ты где?
Теперь и Влад начал волноваться. Ясно, что случилось что-то плохое.
– Данька с тобой? – резко спросил Саша. – Куда тебя везут? – он повернулся к другу, на лице явственно читалась тревога. – Успокойся, я сейчас приеду.
– Что случилось, Сань? – не на шутку встревожился Демидов.
– Блин, Юлька в аварию попала, – Воронов одним быстрым движением надел куртку. – Ударилась сильно. В больницу везут ее, – кинул ключ от кабинета Владу: – Закроешь тут сам… Все, меня нет…
Саша выскочил из кабинета, даже не закрыв за собой дверь. Не дай бог, не дай бог, с ней и ребенком что-то случится! Еще и Данька там! Она же всегда аккуратно водила, тем более, когда ездила вместе с сыном!
Саша мчал на максимально разрешенной скорости, кляня в душе московские пробки. Как Юля плакала, просила, чтобы он приехал скорее, забрал Данечку. Саша едва вписался в поворот, и в последнюю минуту успел затормозить и не снести чертовы ворота больницы с петель. Пожилой охранник с выпученными глазами выбежал ему навстречу, но не успел сказать ни слова, как Воронов ткнул ему в лицо корочкой и зло заорал:
– Открывай ворота! Быстро!
В приемном покое ему в глаза сразу же бросился одиноко-сидящий на лавочке сын. Живой. Испуганный, зареванный, но живой. Саша с размаху обнял его, уткнулся лицом в волосики ребенка.
– Мама где? – спросил он, когда первое волнение схлынуло, ком в груди разжался, и он смог говорить.
– Мама там, – Даниил протянул маленькую ручку, в которой держал игрушечную машинку, и указал в сторону коридора, по которому шла молодая медсестра.
– Даня, папа твой приехал? – ласково обратилась она к мальчику.
– Скажите, Юля Воронова где? Что с ней? – кинулся к ней Саша.
– Она в операционной, – медсестра остановилась рядом.
– В операционной?! Что с ней?!
– Врач выйдет, все вам объяснит, – успокаивающим тоном произнесла
– Скажите мне, что с ней! – потребовал он, заводясь от того, что медсестра спокойно усаживается на свое рабочее место и больше на него не смотрит.
– Мужчина, во-первых, я не имею права ничего говорить, а во-вторых, вы так ребенка напугаете, – ее слова прозвучали негромко, но они его отрезвили. Действительно, что это он?
Саша посмотрел на сына. В испуганных глазенках застыли слезы, и губки уже подрагивали. Даня был напуган аварией, тем, что долго находился в незнакомом месте один, гневным голосом отца.
– Ну, все, сынок, все, – Воронов крепко прижал тельце сына к себе. – Я с тобой.
Ждать врача пришлось около часа. Саша не находил себе места от неизвестности, и лишь присутствие рядом сына сдерживало его. Наблюдая за тем, как ребенок катал машинку по скамейке, пил сок, принесенный сердобольной медсестрой, Саша чувствовал, что сердце в груди щемит. А если они с сыном останутся совершенно одни? Когда врач наконец вышел из стеклянных дверей в больничный коридор, терпение Воронова было уже на исходе.
– Что с Юлей? – едва сдерживая нетерпение, Саша поднялся навстречу врачу.
– Вы муж? – уточнил тот. – Мы вашу жену прооперировали, у нее кровотечение открылось, отслойка плаценты.
– И? – сердце тревожно забилось, готовясь к самому худшему.
– У вас дочь, поздравляю, – улыбнулся мужчина. – Недоношенная, маленькая, но шустрая.
***
«Не лезь туда. У него семья. У него жена и ребенок. Скоро еще один родится. Тебе там не место!»
Слова Влада еще долго звучали у нее в ушах. Не давали покоя и на следующий день, и еще целую неделю потом отравляли жизнь. Как будто ей его ужасного отношения к ней мало.
Иногда брало зло: – А вот возьму и залезу! – Ей тоже хочется, как и Маринке, дружить с мальчиком, бегать к нему на свидания, целоваться, когда никто не видит. Правда, Саша на мальчика совершенно не тянет. Он уже взрослый, самодостаточный мужчина, и вряд ли когда-нибудь посмотрит на нее как-то иначе. Тем более, у него и жена есть, вздыхала Ксения.
И вообще, разбивать чужие семьи нехорошо, уж она-то об этом знает не понаслышке. Читала как-то статус: «Жизнь это большой супермаркет, бери что хочешь, но не забывай – касса впереди, за все придется платить». Самое страшное, что платить придется не только тебе, но и твоим близким.
Мама ее увела отца Влада из семьи, разбила сердце не только незнакомой женщине, но и сыну любимого человека. Пусть, не хотела, пусть, не со зла, но все-таки, разбила. Иначе, чем объяснить его лютую ненависть к ней?
Нет, Ксения не хотела бы, что бы из-за нее страдали люди, тем более, маленькие дети. Достаточно того, что ее Влад ненавидит, не хватало еще, чтобы к этой ненависти добавились вражда и злоба детей Саши. «На чужом несчастье счастье не построишь», – всегда учила ее бабушка.