Добропорядочный распутник
Шрифт:
— Ты ведь помнишь дочку помещика, а, Генри? — произнес Эш холодным насмешливым тоном.
В руке Генри из ниоткуда появился нож. Дженивра подавила крик, но Эш оказался быстрее. Тем же самым едва заметным движением, что она видела у мавзолея, он достал нож из-за голенища сапога. Это немедленно охладило Генри.
— Ну что, теперь мы на равных, братец? — холодно заметил Эш, сжимая в руках нож, полностью сконцентрировавшись на противнике. — Я не боюсь схватки. Насколько помню, в последний раз я вышел победителем.
О господи! Они собираются сражаться за нее на ножах в ее уютной гостиной. Дженивра вовсе не желала драки,
Взгляд Генри дрогнул.
— Ты ведешь себя непозволительно для джентльмена, и я не собираюсь в этом участвовать. — Поступок труса, всегда выбирающего самый легкий путь.
Дженивра перевела дух. Если у Эша есть хоть капля здравого смысла, он позволит Генри вежливо удалиться. И действительно, Бедивер спрятал нож в сапог и одарил кузена тяжелым взглядом. Генри ничего не оставалось, как покинуть комнату, даже не попрощавшись.
Только сейчас Дженивра заметила, что Эш явился к ней с визитом, одетый весьма торжественно и элегантно. Белые бриджи заправлены в начищенные до блеска сапоги. Пальто сияет роскошными пуговицами, а видневшийся из-под него синий сюртук отделан золотым шитьем, подчеркивающим широкие плечи. Рубиновая булавка скрепляла снежно-белый галстук, изящно повязанный поверх V-образного выреза шелкового жилета. Его вид ошеломлял даже в подобных печальных обстоятельствах.
Эш заметил ее пристальный взгляд.
— Положение обязывает, так, кажется говорят?
Ох, равно как и обуславливает направление, которое могла принять их встреча. Сначала формальное послание, потом торжественный и чопорный вид… Похоже, Эштон Бедивер намеревался придать своему визиту официальный статус, что обеспокоило ее еще больше. Что он хочет этим сказать?
— Мои глубочайшие извинения, Нива. — Эш кратко поклонился. — Прекрасные женщины часто пробуждают в мужчинах самое худшее.
— Как и деньги, — с определенным хладнокровием заметила Дженивра, немного придя в себя. — Я не настолько наивна, чтобы поверить, будто вы с Генри сражались ради меня. — Они сражались за ее деньги, понимая, что победивший получит контроль над Бедивером. То, что раньше было известно только им, но не афишировалось, наконец-то вышло наружу.
Эш, казалось, не обратил внимания на заявление, самовольно уселся в кресло и пристально взглянул на нее.
— Прекрасно, в таком случае вы понимаете, почему теперь настоятельно необходимо, чтобы мы с вами, ради нашей же пользы, как можно скорее заключили брак.
Глава 16
— Теперь вы поверили мне относительно Генри? — спросил Эш, когда ее потрясение немного ослабло. — Генри собирался обманом завлечь вас к алтарю, и все ради собственной жадности.
— В таком случае чем вы от него отличаетесь? — холодно проронила Дженивра.
— Не смешивайте меня с такими, как он. — Эш едва сдерживал негодование. — Я был честен с вами. Он же явился сюда с лживыми предложениями вечной любви и серьезных отношений. Влюбленный мужчина никогда не будет вести себя столь навязчиво и неуважительно по отношению к леди. Я ничего не скрываю от вас, Нива, не делаю из своего предложения большего, чем оно есть на самом деле. Взаимовыгодная сделка, брак по расчету. Стоит только
Обрисованное в красках предложение выглядело весьма соблазнительно, если забыть о том, что Эш получал взамен деньги и полную власть над поместьем и над ней самой. Ведь она в Англии, законы здесь отличаются от принятых на ее родине в части имущественных прав замужних женщин. Брак с англичанином потребует с ее стороны определенного компромисса.
— Подобное предложение означает утрату свободы, — возразила Дженивра.
— Зато обеспечивает вашу безопасность, — парировал Эш.
Настоящее сумасшествие думать, будто она согласится отдать свою свободу мужчине, которого знает едва ли неделю. С другой стороны, Дженивра поцеловала его спустя пару часов после знакомства и сделала гораздо большее всего через несколько дней.
— Я с вами едва знакома. — Она попыталась уклониться от прямого ответа.
Эш одарил ее кривой улыбочкой, томно прикрыв глаза. Его чувственный взгляд словно говорил, что ему хорошо известны ее тайны.
— О, ты знаешь вполне достаточно, чтобы предположить, что брак со мной вряд ли станет обременительной обязанностью.
Дженивра ощутила, как запылало лицо при воспоминании об их единственной ночи, которая, как предполагалось, ничего не значила.
— Подумай об этом, Нива. Как тебе удастся отделаться от Генри самостоятельно? Даже если ты сможешь избавиться от неприятных последствий распространяемых им мерзких слухов, он явится сюда снова, и на сей раз, возможно, будет вооружен. Даже не «возможно». Беннингтон едва не напал на тебя сегодня, ты в этом убедилась. То, чего ему не удалось достичь тайными махинациями, он попытается прибрать к рукам силой. Генри очень предсказуемое создание.
— Это не причина позволить нам с вами добровольно попасться в ловушку брака.
— Ловушка — то, чего не видишь. Для нас это не ловушка, Нива. Мы прекрасно понимаем, что делаем и что получим взамен.
Господи, какие шелковые речи! Он сам, как угорь, готов выпутаться из любой ситуации. В его изложении все представляется таким возможным, разумным. Только в конце концов все сводится к единственно действительно значимому обстоятельству, нуждается ли она в защите от посягательств Генри, чтобы рискнуть свободой? Не совсем так. На кон поставлено гораздо больше, чем личная свобода, речь идет о судьбе поместья. Что лучше для его процветания, объединиться с Эшем или остаться его оппонентом?
— Похоже, вы с Генри думаете, будто у меня только два варианта — вы или он. Существует и другая возможность. Я могу передать вам свою долю, покинуть Ситон-Холл с неоконченным переустройством и поселиться где-нибудь в другом месте. Могу просто умыть руки и бросить все эти хлопоты, которые взвалил на меня ваш отец.
Пустая угроза. Даже произнося эти слова, Дженивра понимала, что поступить так означало расстаться слишком со многим, со своей мечтой помогать другим женщинам стать независимыми, бросить тетушек и нарушить обещания, данные старому графу. Если подытожить, отъезд стал бы предательством собственных идеалов. Как она сможет помочь другим обрести независимость, если сама будет на это не способна?