Добрые Люди
Шрифт:
Тэсс нахмурилась.
— Почему обороной командуешь не ты? Из тебя бы вышел толковый генерал.
— О нет, я этого хлебнул сполна.
— Ты воевал? Никогда бы не подумала.
— У меня ещё уйма сюрпризов, — я подмигнул ей и вышел из-за стола. — Пора за дело. Если не вернусь к утру, не жди. Выбирайся из города сразу.
Дом с эркерами и зелёной черепицей у прудов за Графским мостом, я отыскал сразу: Милид оказался прав — такой особняк сложно пропустить. Правда шулер почему-то не упомянул про забор, вернее настоящую кирпичную стену в три моих роста
Я по обыкновению забрался на крышу близстоящего строения, благо центральные районы Тизы отличались плотной застройкой, так что дом мастера гильдии был как на ладони. Трёхэтажный особняк и прилегающая к нему территория занимали целый квартал. Здание возвели в центре, а от забора до первых окон было не менее ста шагов. Увиденное наводило на здравую мысль, что пробираться в дом купца нужно ночью, чего я позволить себе не мог. Кто-то хотел жёстко наказать ван Сота, так, чтобы другим наукой стало, а значит и методы стоило выбирать дерзкие. Лобовая атака днём — что может быть более дерзким?
В подобные имения я вламывался не единожды, так что чётко представлял себе, каким образом устроен быт внутри: на первом этаже, как правило, располагались гостиная и кухня, комнаты слуг и охраны; второй мог быть использован по-разному, но хозяин всегда обитал на последнем, в данном случае — третьем этаже. Само расположение комнат значения не имело. Я прикинул, сколько единиц потрачу, если прыгну сразу на крышу дома — не менее семидесяти. В принципе, остатка вполне бы хватило вихрем пронестись по имению, достать Торса и ретироваться, но я отбросил эту затею, так как не знал где купец прячет документы. Оставалось одно — найти самый короткий путь к дому, а оттуда уже на крышу.
Около часа я наблюдал за перемещением людей по двору, но так и не смог просчитать хорошую траекторию: да я был быстр, но не настолько, чтобы преодолеть сто шагов у стражи под носом при дневном свете. Впрочем, не попробуешь — не узнаешь. Я поджёг поток и спрыгнул вниз, но не главную улицу, а во двор-колодец. Даже если кто-то заметил меня в окно, то поднять суматоху не успеет, не ранее того мгновения, как я окажусь на территории особняка.
Выскочив на улицу через арочный пролёт, я помчался к каменной изгороди, не сбавляя хода. Сила мерно наполняла мышцы, а в ушах шумел ветер. Триста шагов вдоль забора.
Прыжок.
Перекат и бегом.
Двое слева. Идут спиной.
«Десять».
Стена дома ещё далеко. Окно. Сместиться левее, чтобы туя прикрыла меня. Теперь другое окно. Три шага вправо. Прыжок через кустарник. Снова вперёд. Первая двойка скрылась из виду. Пятьдесят шагов до стены — половина пути.
«Тринадцать».
Троица у двери. Смотрят в сторону. Вперёд. Теперь под углом, вдоль водоёма. Снова окно. Ещё одно. Балкон. Теперь к дому. Один поворачивает голову. Поднажать. Прыжок. Ухватиться за балюстраду. Рывок. Толчок ногами. Крыша. Аккуратно на конёк, не дай Создатель сбить черепицу. Слуховое окно. Кувырок. Высадить раму. Чердак.
«Двадцать».
Не задерживаемся. Люк. Заперто. Вырвать
Всё.
Если я ошибся и всё-таки стоило подождать ночи, то обратного пути уже нет. Осиное гнездо растревожено. А учитывая, кем является Торс ван Сот, то после неудачного покушения достать его будет весьма и весьма непросто.
Я скользнул через люк и оказался в тёмном чулане. Впереди маячила полоска света у пола, и я ринулся к ней. Выбил дверь и вывалился в коридор. Осмотрелся. Прислушался. Возня слева. Прыжок. Ступеньки. На пути возник слуга. Я ударил его ногой в живот, и добавил кулаком в челюсть. Перепрыгнул через обмякшее тело и спустился в большой холл обставленный резной мебелью с лакированным паркетом да пышным заморским ковром. Дверь в конце.
Прыжок. Второй. Филёнки в щепки. Комната. Тут была куча всякой мелочи, отвлекающий внимания: множество картин на стене, позолоченные канделябры, громадная люстра под потолком, стулья, обитые лиловым бархатом, бархатные же портьеры, наконец массивный стол и человек за ним в глубоком кресле. Я замешкался всего на миг, но этого хватило, чтобы лысеющий седоусый рёсинарец выскочил из-за стола и ринулся к металлическому ящику, но не успел: мне удалось в последний момент подставить ступню между стенкой сейфа и тяжёлой створкой. Впрочем, плешивый не растерялся и продолжил давить изо всех сил, надеясь раздавить мою стопу.
Был ли он ван Сотом, я не знал, но чутьё подсказывало, что кроме хозяина усадьбы в кабинете с сейфом вряд ли бы мог находиться кто-то ещё. Смекнув, что кости мои ему не под силу, купец попытался достать меня дагой, но я без труда отразил эту вялую попытку, выбив кинжал из его руки. Ударил ребром ладони в гортань, не сильно, так чтобы лысый раскрыл рот, и влил ему в горло пузырёк Синей Пыли. Тот забулькал, захрипел и стал заваливаться набок. Два дня мучений ему уготовано. От этого яда купца уже ничто не спасёт.
Я перешагнул через отползающего ван Сота и заглянул в сейф. На полках лежали слитки золота, пузатые кошели с монетами, мешочек с огранёнными алмазами и несколько грамот, скреплённых печатью Святого Престола — даже невооружённым глазом можно было различить редкие белые всполохи на сургуче.
«Надеюсь, это то, что нужно», — подумал я и спрятал находку за пазуху. Деньги следовало оставить, чтобы ни у кого не возникло подозрений, что на самом деле случилось в этой комнате и кто навестил купца.
Торс ван Сот уже успел отползти на середину комнаты, и теперь корчился в жутких судорогах. Я замер. Мерзкий холодок медленно зарождался где-то в районе живота, появилось стойкое чувство презрения к самому себе.
— Как всегда великолепен, — услышал я голос покойного лорда де Талло.
Юноша восседал на подоконнике и сверлил меня взглядом. Мне показалось, что кровь из раны на его шее сочится сильнее.
— В заказе стояла пометка жёсткая казнь, это подразумевает, что приговорённый, прежде чем отправиться на встречу с Создателем, должен слегка задержаться на белом свете, дабы раскаяться и осознать свои грехи, — зачем-то произнёс я, хотя понимал, что в комнате кроме меня и хрипящего купца никого не было.