Добрые предзнаменования (Пер. Виктора Вербицкого)
Шрифт:
– Я всегда считала, что такая работа очень увлекательна, – сказала сестра Мэри. Мистер Янг благодарно ей улыбнулся. Мало кто мог увидеть, а еще меньше – полюбить привлекательные, по его мнению, стороны бухгалтерской работы…
– Должно быть, там, где вы жили раньше, все было совершенно по-другому, – продолжала сестра Мэри.
– Наверное, – ответил мистер Янг, который никогда об этом не задумывался. Латтон, насколько он помнил, был очень похож на Тадфилд. Те же заборы между домом и железнодорожной станцией. Те же люди.
–
Мистер Янг на нее уставился. Он мог вспомнить разве что одно здание – с офисами «Эйлайенс энд Лейчестер».
– Вы, наверное, ходите на кучу вечеринок, – сказала монашка.
А. Наконец-то хорошая тема… Дейдре такие очень нравились.
– Точно, – сказал он с чувством. – Дейдра для них джем делает. А мне приходится с Белым Слоном помогать.
Это была та часть жизни общества, собирающегося в Букингемском дворце, о которой сестра Мэри и не догадывалась.
– Должно быть, это подарки Королеве, – кивнула она. – Я читала о том, что иностранные послы дарят ей разные разности.
– Простите?
– Я, знаете ли, большая фанатка Королевской Семьи.
– О, я тоже, – отозвался мистер Янг, благодарно впрыгивая на новую ледяную дорожку в путаной реке сознания. Да, с Королевской Семьей проблем не было. С ее лучшими членами, понятно, которые своим присутствием помогали маханию рук и открытию мостов. Но не с теми, что ночи напролет торчали на дискотеках, и которых тошнило прямо на папарацци [9] .
9
Здесь стоит отметить, что мистер Янг полагал, что папарацци – вид итальянского линолеума. Прим.авт.
—Это славно, – сказала сестра Мэри. – А то я-то думала, американцы их не очень любят.
Она продолжала чирикать, помня инструкцию, что члены Ордена всегда должны говорить все, что у них на душе… Мистер Янг больше не мог слушать, и слишком устал, чтобы волноваться из-за какого-то там разговора. Должно быть, религиозная жизнь сделала этих людей слегка странными. Ему очень хотелось, чтобы миссис Янг проснулась. Потом одно из слов в потоке, исходящем из уст сестры Мэри, задело струну надежды в его сознании.
– Нет ли, случайно, возможности достать для меня чая? Может быть хоть маленькую чашечку? – попробовал он.
– О господи, о чем же я думаю? – вскричала сестра Мэри, и ее рука взмыла ко рту.
Мистер Янг ничего не сказал.
– Сейчас же займусь, – сказала она. – Только, вы уверены, что не хотите кофе? На следующем этаже есть одна из этих новомодных машин.
– Чая, пожалуйста, – ответил мистер Янг.
– О, да вы действительно стали прям как мы! – весело бросила сестра Мэри,
Мистер Янг, оставленный наедине со спящей женой и двумя младенцами, уселся в кресло. Да, все эти странности, должно быть, от ранних подъемов, частого преклонения колен и всего подобного – хорошие люди, конечно, но явно слегка сдвинутые. Хотя, как-то он видел фильм Кена Рассела с монашками. Там, вроде бы, таких вещей не происходило, но дыма без огня не бывает…
Он вздохнул.
Тут-то и проснулся Ребенок А – и сразу по-настоящему громко заорал.
Мистер Янг за всю свою жизнь так и не научился успокаивать ребенка. Собственно, у него никогда не хватало духа даже попробовать… Он всегда уважал сэра Уинстона Черчилля, и похлопывать по заднице его маленькие копии было неудобно.
– Добро пожаловать в мир, – сказал он. – Скоро к нему привыкнешь.
Малыш закрыл рот и злобно на него взглянул – словно он был непокорным генералом.
Как раз в этот момент вернулась сестра Мэри с чаем. Сатанист она там или нет, но она нашла тарелку и поместила на нее кучку мороженых бисквитов. Таких, какие можно получить только в придачу к чаепитию. Бисквит мистера Янга был настолько же розов, насколько розов хирургический инструмент, а к белому льду кто-то добавил снеговика.
– Не думаю, что вы обычно такие едите, – сказала монашка. – Это то, что вы зовете печеньем, а мы – бисквитами.
Мистер Янг открыл было рот, чтобы объяснить, что и он называет бисквиты бисквитами, и даже обитатели Латтона так же их называли, но тут в комнату, задыхаясь, влетела еще одна монашка.
Она взглянула на сестру Мэри, поняла, что мистер Янг понятия не имеет о пентаграммах, и ограничилась указыванием на Ребенка А и подмигиванием.
Сестра Мэри кивнула и мигнула в ответ.
Монашка укатила ребенка.
Подмигивание – один из самых многосторонних способов человеческого общения. Можно кучу всего сказать подмигиванием. К примеру, подмигивание новой монашки значило:
Где ты была?! Ребенок Б родился, мы готовы произвести обмен, а ты вдруг оказалась не в той комнате с Мятежником, Разрушителем Царств, Ангелом Бездонной Ямы, Великим Зверем по имени Дракон, Принцем Сего Мира, Отцом Лжи, Сатанинским Отпрыском и Повелителем Тьмы, да еще и чаи распиваешь. Меня чуть не застрелили, понимаешь ты это?
И, по ее мнению, ответное подмигивание сестры Мэри значило:
Вот Мятежник, Разрушитель Царств, Ангел Бездонной Ямы, Великий Зверь по имени Дракон, Принц Сего Мира, Отец Лжи, Сатанинский Отпрыск и Повелитель Тьмы, и я не могу говорить, пока здесь находится этот иностранец.
А сестра Мэри считала, что подмигивание пришедшей значило:
Молодчина, сестра Мэри – сама детей поменяла! Теперь укажи мне лишнего ребенка, и я тебе позволю спокойно попить чаю с Его Высокопревосходительством, американским культатташе.