Добрые предзнаменования (Пер. Виктора Вербицкого)
Шрифт:
Брайан почесал свой нос.
– Я считаю, без Жирного Джонсона будет жить лучше, – бросил он. – Помните, что он наделал на вечеринке по поводу моего дня рождения. А мне за это досталось.
– Не знаю, – покачала головой Пеппер. – В смысле, не так интересно будет без старика Жирного Джонсона и его шайки. Подумайте об этом. Сколько веселья было благодаря Жирному Джонсону и Джонсонитам. Вероятно, придется найти другую шайку или кого-то еще.
– Мне кажется, – заметил Венслидэйл, – …
Судя по виду Адама, это предложение даже его шокировало.
Венслидэйл стоически продолжал:
– Клуб стариков пусть скажет. И Пики. И…
– Но мы же хорошие… – начал Брайан. Он смешался. – Ну ладно, – продолжил он, – но спорю, они подумают, что если бы нас всех здесь не было, было бы гораздо скучнее.
– Да, – кивнул Венслидэйл. – Это я и имею в виду.
– Живущие тут люди не хотят ни нас, ни Джонсонитов, – продолжал он угрюмо, – они всегда говорят о нас, просто ездящих на велосипедах, или катающихся на досках по их тротуарам, мол слишком много от них шума. Это как человек в книжках по истории говорил: «Чума на оба ваши дома».
Заявление это встречено было молчанием.
– Одна из этих голубых, – спросил в конце концов Брайан, – кажется, верещала: «Мой хозяин – Адам Янг», или что-то похожее? И что, мы ее повесим?
Обычно, когда Они были в настроении, такое заявление приводило к пятиминутному бессвязному обсуждению, но сейчас Адам чувствовал, что было не время для такого.
– То, что вы все говорите, – подвел он итог лучшим своим председательским тоном, – это то, что совсем не будет хорошо, если Жирно-Джонсониты окончательно побьют Нас или наоборот?
– Правильно, – согласилась Пеппер. – Потому что, – добавила она, – если мы их побьем, придется нам быть собственными смертельными врагами. Будем, например, мы с Адамом против Брайана и Венсли. – Она уселась на землю. – Каждому нужен свой Жирный Джонсон, – закончила она.
– Да, – кивнул Адам. – Так я и думал. Ничего хорошего нет в том, что кто-то победит. Так я и думал.
Он направил взгляд на Пса, а может, глядел он сквозь Пса.
– Мне кажется, все очень даже просто, – бросил Венслидэйл, садясь. – Не пойму, почему тысячи лет понадобились, чтобы с этим разобраться.
– Это потому, что люди, которые пытались разобраться, были мужчинами, – со значением ответила Пеппер.
– Не пойму, почему тебе надо обязательно на какую-то сторону вставать, – буркнул Венслидэйл.
– Конечно, мне надо на какую-то сторону вставать, – отозвалась Пеппер. – Каждый должен всегда вставать на какую-то сторону.
Адам, похоже, наконец-то принял
– Да. Но я считаю, что можно самим создать собственную сторону. Думаю, вам лучше пойти и взять свои велосипеды, – проговорил он тихо. – Думаю, нам надо бы пойти и как бы поговорить с некоторыми людьми.
«Хрхрхрхрхрхр» – такой звук издавал мотороллер мадам Трейси, спускаясь по Кроуч Хай-стрит. Это было единственное средство передвижения, двигающееся на пригородной улице Лондона, забитой стоящими на месте машинами, такси и красными лондонскими автобусами.
– Никогда раньше такой пробки не видела, – проговорила мадам Трейси. – Интересно, что случилось – несчастный случай произошел, что ли?
– Вполне возможно, – ответил Азирафаил. А затем: – Мистер Шедвелл, если вы меня не обнимете, вы упадете. Эту штука на двоих не рассчитана, знаете ли.
– Троих, – пробормотал Шедвелл, держась за сиденье одной рукой, сжатой в побелевший от усилия кулак, другой же он держал Громовое Ружье.
– Мистер Шедвелл, я повторять не буду.
– Тогда тебе надо остановиться, чтоб мог я поменять положение оружия своего.
Мадам Трейси слегка виновато захохотала, но подъехала к бордюру и остановила мотороллер.
Шедвелл поменял положение, после чего обнял мадам Трейси двумя неохотными руками, а Громовое Ружье высилось между ними, как дуэнья.
«Хрхрхрхрхр» – они еще четыре минуты молча ехали сквозь дождь, и мадам Трейси осторожно объезжала машины и автобусы.
Глаза Трейси опустились на спидометр: «Это довольно глупо, – подумала она, – ведь он с 1974-ого вообще не работает, да и раньше-то не слишком хорошо работал».
– Дорогая леди, как быстро мы, по-вашему, едем? – спросил Азирафаил.
– А что?
– Просто у меня такое ощущение, что мы двигались бы несколько быстрей, если бы шли пешком.
– Ну, если на нем сижу только я, самая большая скорость около пятнадцати миль в час, ну а еще и с мистером Шедвеллом она должна быть, э, около…
– Четырех или пяти миль в час, – прервал он.
– Именно так, я полагаю, – согласилась она.
Из-за нее послышался кашель.
– Не можешь ли ты замедлить сию Адскую машину, женщина? – спросил бледный, пепельный голос. В адском пантеоне, который, понятное дело, Шедвелл единообразно и правильно ненавидел, у Шедвелла была специальная ненависть для демонов скорости.
– В таком случае, – рассуждал Азирафаил, – в Тадфилд доедем чуть меньше, чем за десять часов.
Мадам Трейси сделала паузу, а потом:
– А насколько вообще далеко этот Тадфилд?
– До него около сорока миль.