Добрые времена

Евдокимов Дмитрий Валентинович

К вечеру прямо на ток приехал Андрей и еще двое.

— Вот знакомьтесь! — представил их Андрей. — Секретарь парткома товарищ Макаров и директор совхоза товарищ Чибисов.

— А мы уже знакомы с товарищем Макаровым! — жизнерадостно сказал Светик. Тот подтвердил кивком.

— Заварили кашу! — вполголоса сказал Андрей Стасу, и было непонятно, восхищается командир или осуждает.

— Сегодня в двадцать часов, — сказал директор и посмотрел на часы, — общее собрание работников отделения. Приглашаем и всех вас, поскольку считаем равноправными членами коллектива.

— Правильно? —

обернулся он к секретарю.

— Ну, и в некотором роде как виновников торжества, — добавил тот, глухо кашлянув.

— Какого торжества? — удивленно закрутил головой Михаил.

— Много будешь знать, скоро состаришься, — одернул его Андрей.

Собрание проходило в красном уголке фермы. Ребята здесь были впервые. Оглядывали многочисленные стенды, рассказывающие о том, как обращаться с доильным аппаратом и чем кормить телят.

Подошел Иван Дудка, в модном костюме со шлицами, при ярком галстуке.

— Блеск, — одобрил его вид Михаил.

Вообще все работники отделения пришли нарядные, и ребята в своих затертых спортивных костюмах чувствовали себя несколько неуютно.

За стол президиума прошли директор совхоза, секретарь парткома и Андрей.

— А где же управляющий? — спросил Ромка рядом сидящего Дудку.

Тот пожал плечами:

— Сами удивляемся!

Встал Макаров.

— Товарищи! Мы собрали вас в такое горячее время в связи с очень неприятным происшествием. В отделении была похищена машина зерна. Установлено, что водитель Крутов, вместо того чтобы вести машину на ток, загнал ее во двор... — он сделал паузу, — управляющему отделением.

Все разом заговорили. Директор постучал карандашом по графину.

— Спокойно, товарищи!

Макаров продолжал:

— К счастью, видели соседи, как грузовик въезжал во двор управляющего. При обыске зерно обнаружено в специально отрытом бункере. Как объяснил управляющий, он припас его для корма свиньям и гусям.

— Во дает! — не выдержал Михаил.

— В настоящее время водитель Крутов арестован, поскольку установлено, что это — не единичный случай. Кражи имели место и раньше. Управляющий Семенов отстранен от работы. В ближайшее время он будет привлечен к ответственности. Особо мы должны поблагодарить москвичей, которые не только ударно работают, но и проявили настоящую, хозяйскую бдительность. Один из них пришел ко мне, протопав ночью более десяти километров, и рассказал обо всем.

Стас и Ромка заерзали на стульях, вопросительно переглядываясь.

— Ребята проявили настоящее мужество. Мы знаем, что Крутов пытался было организовать расправу, для чего подбивал некоторые несознательные элементы. Надо отдать должное нашему командиру поста народной дружины Ивану Дудке, который вовремя узнал об этом и предотвратил.

— Ты?! — изумленно повернулся к Ивану Ромка.

Тот смущенно кивнул и покосился в угол комнаты, где сидели, опустив головы, два парня.

Потом выступил Кузьмич, сказавший, что ему одному — не разорваться, все не учесть, потому и впредь могут быть кражи и что надо оживить работу постов народного контроля. Говорил и пожилой водитель, признавшийся,

что, оказывается, управляющий и ему предлагал сделать левый рейс. Он отказался, а не просигнализировал, что управляющий — ворюга.

После собрания и секретарь парткома, и директор трясли руки поочередно Стасу и Ромке, хвалили за бдительность. Совершенно растерянные, ребята возвращались к конторе.

— Хоть теперь признайтесь, кто из вас ходил на центральную усадьбу? — спросил догнавший друзей Андрей.

— Да отвяжись, не ходили мы, — отмахнулся от него Ромка.

И тут вдруг Светик смущенно сказал:

— Я ходил.

— Выходит, ты из нас самый принципиальный оказался? — поразился Михаил.

— Просто я верю в справедливость, — забормотал застенчивый Светик. — И потом я слова не давал управляющему, что буду молчать...

Ромка внезапно остановился, пораженный догадкой.

— Слушай, про драку на матче не ты писал?

— Я, — смущенно ответил Светик.

Стас неожиданно громко захохотал.

— Ты что? — с подозрением спросил Светик.

— Ну теперь-то ты знаешь, как «записывают в комсомол»?

* * *

«Ливневые дожди», — третий день подряд уныло объявлял диктор. В бригаде сначала все обрадовались передышке, потом заскучали. Кто сел писать письма домой, кто неумело штопал прорванные штаны.

Разговоры велись, в основном, вокруг Москвы и института. Ромка, вспомнив о своих прямых общественных обязанностях, сел с Мишкой создавать стенную газету. Передовицу быстро, нисколько не задумываясь, написал Стас.

Она называлась «Все силы — уборке» и подозрительно смахивала на аналогичную статью в районной газете.

— Так должно и быть, — безапелляционно заявил в ответ на сомнение редколлегии Стас. — Иначе какая же это передовица?

Фельетон взялся писать. Светик.

— Если про меня — не пропущу! — свирепо вытаращил на него глаза Мишка. — Я — тоже член редколлегии!

Хотя Светик отпирался, но по его лукавым глазам чувствовалось, что Мишка недалек от истины.

— А что еще в газету поместим? — спросил Рамка, отвлекая его внимание от фельетона.

— Ну, кому что снится!

— Старо! А потом это обычно в новогодний номер!

— Старик, надо ломать традиции.

Ромка, по-прежнему не убежденный, спросил Василия, уютно устроившегося у раскаленной печи и углубленно изучающего пожелтевший журнал «Птицеводство»:

— Вась, как ты считаешь, что в стенгазету надо?

— Фельетон есть?

— Будет.

— Тогда научную статью, — Василий поднял палец. — Для равновесия. Чуешь?

— А про что научную статью?

— Про что угодно. Про озеро Лох-Несс, например.

— Так про него сто раз писали.

— Напиши сто первый, все равно интересно, — резонно заметил Василий.

— Уж лучше на историческую тему, — решил Ромка. — Пожалуй, я свою теорию изложу.

— Ты? — поразился Михаил. — У тебя есть теория? Интересно какая?

— Философская, — гордо изрек Ромка. — Про спираль. Я ее еще весной открыл.