Добрый ангел смерти
Шрифт:
– С приездом! – сказал я, протягивая открытую бутылку полковнику.
Полковник взял бутылку, глотнул пива, утер свободной рукой короткие усы.
– Почему с приездом? – как ни в чем не бывало, спросил он. – Я сюда раньше вас приехал!..
Тут уже я пожал плечами. Внезапно нахлынувшая усталость отбила всякое желание задавать полковнику вопросы, которых поднакопилось немало.
– Наверно, он появился не для того, чтобы сразу исчезнуть, – подумал я.
– Ну что, – после второго глотка пива обвел нас полковник бодрым взглядом.
– Отдохнули?
Все посмотрели на полковника озадаченно.
– Собирайтесь, – сказал он.
– Куда? – спросил я.
Полковник посмотрел на часы, повернув циферблат к костру.
Через сорок минут отъезжаем, – произнес он.
– На чем?
– На поезде. Только не на этом! – Он кивнул на наш вагон. – Потом все объясню!
Последнее обещание полковника прозвучало весьма кстати. Петр поднялся с ящика, бросил выжидательный взгляд на женщин. Гуля и Галя тоже встали.
– Ну давайте, давайте, – торопил полковник Тараненко.
Он стоял под вагоном, пока мы собирали вещи. Посмотрев на Витольда Юхимовича из сквозного окна купе, я заметил на его лице печать усталости.
Отблики костра создавали драматическое, театральное освещение. Мешки под его глазами при этом освещении казались синяками, а само лицо было мертвенно бледным. Обычно аккуратные ровно подстриженные усы полковника потеряли форму.
«Видно, и ему нелегко далась эта дорога», – подумал я. Нет, я не жалел полковника, не ощущал никакого к нему сочувствия. Если кого-то мне и было сейчас жаль, так это наших женщин и идеалиста Петра. И себя, конечно, тоже было жаль. Полковники не бывают идеалистами. Наш полковник не был исключением, а значит, все его трудности являлись лишь тяготами военной службы. Не столько военной, сколько секретной. «Может, он романтик и авантюрист? – подумал вдруг я. – Ведь, судя по возрасту, в ГБ он пришел в то время, когда свободно путешествовать по миру могли только сотрудники разведки… Надо будет спросить его, много ли он путешествовал?»
Вещи были собраны. Галя и Гуля навели в нашем купе порядок, аккуратно сложили верблюжьи одеяла, посуду. Почистили тряпкой примус.
– Поторопитесь! – влетел в купе голос полковника. Уже у вагона полковник забрал у Гули двойной баул, перекинул себе через плечо. У Гали забрал ее сумку и пошел в хвост состава.
– Витольд Юхымовыч! – окликнул его Петр. – А мишкы з писком?
– Это не тот песок, – сказал, оглянувшись, полковник.
– Як «нэ той»? – воскликнул Петр. – Вин жэ корыцэю пахнэ!
– Конечно, пахнет, – спокойно согласился полковник Тараненко. – Туда пять килограммов корицы пошло, на эти мешки! Пошли, потом все объясню. – Полковник зашагал вперед.
– Алэ ж там щэ труп лэжыть! – задумчиво сказал Петр, отправившись вслед за нами. Полковник остановился.
– Какой труп? – удивленно спросил он. – Откуда?
– Во-ен-ный труп, – на ходу ответил Петр. – Та ладно, потим всэ поясню!
Мы вышли к последнему вагону нашего состава и, спотыкаясь о многочисленные рельсы, прошли мимо нескольких других товарных составов,
– Этот наш! – Полковник остановился, подождал всех нас и нырнул в проход между составами.
Мы послушно проследовали за ним. Впереди кто-то махнул рукой и полковник, шедший передо мной, махнул рукой в ответ.
Остановились у обычного товарного вагона. С удивлением я увидел, что человек, махнувший полковнику и поджидавший нас у вагона, был ни кто иной, как бомж Вася, угощавший нас раками. Вася помог занести вещи в служебное купе вагона. На мой вопросительный взгляд он только улыбнулся и промолчал.
– Вася, – обратился к нему полковник через минуту. – Тут на Москву есть вагоны?
– Да. – Вася кивнул.
– Там у ребят в вагоне какой-то военный труп остался, – сказал, улыбаясь, полковник. – Перегрузи его с коллегами на ближайший московский… – полковник вдруг словно потерял мысль и обернулся к Петру, – Петя, а труп как-то запакован? Или просто…
– В мешке на молнии, – ответил Петр. Полковник задумался.
– Вася, – сказал он через минуту. – Придержи состав, скажи задержка – пятнадцать минут. И сразу сюда!
Вася побежал к локомотиву, а полковник, ничего не сказав нам, полез под вагон.
– Пошел труп навестить, – подумал я. Мы осмотрелись в новом купе – здесь уже пахло европейской цивилизацией. И купе было фирменным, с настоящим застекленным окошком, и туалет с зеркалом и умывальником, и тамбур с маленьким титаном и ящиком брикетного угля.
Сложив вещи и оставив женщин в купе, мы с Петром вышли из вагона. Этот вагон был собственностью «депо Баку».
– Значыть, тут наш писок, – Петр кивнул на запломбированные откатные двери.
– Тут, наверное, – согласился я.
Возвратившись в тамбур, Петр попробовал открыть дверь в грузовую часть вагона, но она была заперта на ключ. Пришлось вернуться в купе.
Через несколько минут практически одновременно вернулись Вася и полковник.
У полковника на лице сияла улыбка.
– Есть возможность оставить о себе хорошую память! – радостно и с ехидцей произнес он, глядя на Васю. – Перенесете труп в ближайший московский и пусть кто-то из бомжей напишет записку: «Привет от генерала Воскобойникова». Вложишь записку в мешок. Пусть почистят свои ряды!
– Хорошо, – ответил Вася с готовностью во взгляде.
– Ну все, береги себя! – Полковник протянул Васе руку. – Даст Бог, еще увидимся!
Через пару минут мы все сидели в купе на нижних полках. Я сидел с Гулей, а напротив через стол сидели Петр, Галя и полковник. Полковник, сняв с руки часы, положил их перед собой и спокойно следил за секундной стрелкой. Так продолжалось, пока состав не дернулся.
Медленно поползли мимо нашего окна вагоны соседнего товарняка.
Я вдруг задумался о том, что в этом купе только четыре полки, а нас уже пятеро. Окинув внимательным взглядом купе, я заметил отсутствие рюкзака полковника. Любопытство заставило меня наклониться и заглянуть под нижние полки.