Добыча хранителя Севера
Шрифт:
Принц повернулся ко мне, и у меня даже сердце замерло.
– Я могу говорить только за себя. О его чувствах и его мотивах спросите его самого.
– Значит «да». Не краснейте, не злитесь, это обычное дело. Хранители часто привязываются к людям, это даже помогает в их работе. Хотя от привязанностей и возникает множество проблем. Одно время мы даже пытались это использовать, искусственно формировать связи, чтобы у молодого хранителя не было шанса испугаться грозы и отступить, потому что в этом случае он понимал - пострадает человек, который ему дорог. Но потом отказались от подобной практики. Да, мотивация растет, но и круг
Даже передернуло.
– Это ужасно, - тихо сказала я. – Разве можно так с людьми?
– Они не люди, - сказал Эйдан. – То есть, изначально, конечно, люди. Но в процессе воспитания и тренировок они перестают быть людьми. Иначе просто не могут справляться со своими обязанностями. Личность и собственные желания почти полностью стираются, хранители умеют лишь служить миру, и не думать о себе. Защищать человечество в целом и каждого в отдельности. Так их служба наиболее эффективна. Мы здесь должны выбирать, о ком заботиться – о нескольких десятках хранителей, несущих службу и готовящихся на нее заступить, об их чувствах и безопасности… или о безопасности сотен тысяч других людей. Вы даже не представляете, миледи, что происходит, когда гроза прорывается вглубь страны. Когда тени прорываются. Я как-то видел… и надеюсь не увидеть больше никогда. Любой из хранителей должен сорваться по первому зову, если понадобится, не думая, как он устал, как ему плохо, или, уж тем более: «мне слишком мало платят, чтобы я так рисковал своей жизнью». Потому что тут любая плата мала. Потому, что если он не сделает этого, погибнут тысячи. Если для хранителя есть интересы превыше долга, он не справится. И нам некем его заменить.
Расходный материал. В хранителях не хотят видеть людей, кем бы они ни являлись на самом деле. «Какая разница, чего хочу я?» - помню, как Харелт сидит ко мне спиной, пытается справиться.
– Они такие же люди, - тихо сказала я.
– Неужели? А вы можете назвать хоть что-то, что ваш муж делал исключительно в личных интересах? Не в ваших, не для людей в целом? Он привязался к вам, но, думаю, даже не попытался уговорить остаться? Нет? Хотя мог бы просто заставить вас. Или хоть поторговаться, как ваш первый муж. Я не говорю, что хранители бездушные големы, они скорее преданные псы.
– Разве преданность – это плохо?
Принц чуть склонил голову на бок, разглядывая меня.
– Для вас, так совсем неплохо.
Черт… главное, не начать чувствовать себя сволочью.
И хватит об этом.
– И много претенденток на место хранительницы Дворцового сада? – спросила я, чтобы сменить тему.
Принц, безусловно, отметил это, понимающе так повел бровью.
– Сейчас всего двенадцать, - небрежно сказал он, - но серьезно стоит рассматривать только четырех. Остальные здесь для того, чтобы мы могли присмотреться и понять, как их лучше использовать. Это не всегда очевидно сразу и не хочется пройти мимо талантливых девочек.
«Лучше использовать» - Эйдан говорит это так спокойно, без всяких сомнений.
– А меня вы в число серьезных претенденток включаете?
– А вы думаете, я всех таскаю на крышу?
– Как знать, - пожала плечами я, - может быть, это ваше любимое развлечение и вы лазаете на крышу по три раза в день. Мне сложно судить о ваших привычках.
– Разумно, - согласился он.
И вдруг взял меня за руку. Эйдан держал одной рукой, второй – осторожно
Я замерла, ожидая.
А он коснулся моих пальцев губами… и не спешил отпустить.
Хрен его знает, что правильно сделать. Вырваться? Куда я тут с крыши денусь? Еще свалюсь от неловкого движения. Возмутиться? С другой стороны, поцеловать даме ручку – не такой уж серьезный проступок. Не могу сказать, что принц мне так уж неприятен.
Это ведь тоже проверка, могу поспорить.
– У вас красивые пальцы, вы знаете? – сказал Эйдан.
Я несильно потянула руку к себе. Но он не отпустил.
– Отпустите, - сказала я. – Зачем вы это делаете?
– Чтобы посмотреть, что будете делать вы, - он ухмыльнулся.
Полагаю, взывать к его благоразумию и ныть, что я замужем – будет бессмысленно.
– А если я испугаюсь, дернусь и мы упадем с крыши?
– А вы не дергайтесь, леди Торкул. Я не сделаю вам ничего плохого.
«Леди Торкул»! Это чтобы я не забывала? Одной рукой Эйдан все еще держал мою, второй обнял меня за талию.
Ну, и куда я денусь? Скажу, что мой муж прилетит и заклюет его?
Но все же, могу поспорить, сейчас он не пойдет дальше обнимашек.
– Отпустите, - сказала я твердо. – Простите, но мне не нравится, когда ко мне тянут руки незнакомые мужчины.
– Так давайте познакомимся поближе? – он даже чуть подвинулся ко мне, так, что я ощущала тепло его тела.
– Не здесь.
– А где бы вы хотели продолжить?
– Ваше высочество… вы ищете будущего хранителя или развлечение на одну ночь?
– Думаете, нельзя совместить? Вы ведь, наверняка, слышали, что я подыскиваю себе невесту среди одаренных девушек?
– Я уже замужем, - сказала как можно более холодно и спокойно.
– И что с того? Должен напомнить, вы вышли замуж дважды в этом месяце. Не вижу причин, по которым нельзя продолжить эту традицию.
И ухмылялся так самодовольно.
– Мой брак с лордом Ойгригом был деловой формальностью, мы не были мужем и женой на самом деле. Но мой брак с Харелтом – настоящий.
– Настоящий? – удивился принц. – Вы собираетесь жить с ним и родить ему детей? И именно поэтому вы здесь, во дворце, ищите работу, которую не сможете оставить да конца жизни.
– Как бы там ни было, я собираюсь быть верной мужу.
– Зачем? Хранить верность человеку, которого вы никогда не увидите, расстаться с которым было вашим личным выбором? Так зачем цепляться за это. Уверен, он не ждет верности от вас.
Я понимала, что Эйдан прав, но это только злило еще больше.
Больше никогда… От этой мысли сердце сжималось. Я старалась не думать об этом, но когда Эйдан говорил об этом вслух… накатывала тоска.
Когда мы прощались, уже у дирижабля, и Гиллеврей ждал… Харелт стоял рядом, не касаясь меня, только не отрывая взгляда. «Удачи тебе, - сказал он. – Если будет нужно, зови, я прилечу». Так просто. Я не удержалась, обняла его, уткнулась носом в его грудь. Он погладил меня по спине. «Все хорошо, Ива. Иди». И сам оттолкнул меня, взяв за плечи. Расставания ему тяжело давались, он хотел закончить быстрее. Хотя лицо оставалось совершенно спокойно, и только в глазах… синие искры отчаянно метались… И я ушла. А он остался стоять там. Когда мы взлетели, я оборачивалась, смотрела вниз, назад… он все еще стоял.