Дочь алхимика на службе у (лже)дракона
Шрифт:
Он вошёл в главный зал, одним движением распахнув тяжёлую дверь. Стражники у входа никак не отреагировали на его появление, тогда как молодой человек, позвякивая громоздкими шпорами, стал уверенно приближаться к трону.
– Отец, – властно обратился он к сидящему, – я требую объяснений!
Грузный человек, который всё это время задумчиво глядел перед собой, отвлёкся от размышлений и взглянул на вошедшего. Это был мужчина преклонных лет, лицо и руки которого густо покрывала сетка частых морщин. Его глаза были такими же серыми, как посеребрённые
– Как ты смеешь требовать? – проскрипел он, потрясая морщинистой рукой. – Пока я здесь халиф, никто не вправе так говорить со мной, если не намерен лишиться головы.
– Ты сам назначил меня командующим войсками, отец, но при этом мешаешь мне выполнять свою работу. Как ни пытался, но я не могу понять, чего ты добиваешься?! – мужчина злился всё сильнее.
Старик поднялся, тяжело опираясь на подлокотник своего трона.
– Думаю, всем будет лучше, Лейс, если ты пояснишь, чем же ты недоволен и как именно я тебе мешаю. Иначе наш разговор зайдёт в тупик.
– Хорошо, я поясню, – процедил Лейс. – Ты и сам прекрасно знаешь, что на южных рубежах неспокойно. Вдобавок ко всему, на совете военного министерства, где ты присутствовал, мы договорились отладить производство пушечных снарядов для укрепления обороны.
– Пока всё верно, – насмешливо кивнул старик.
Лейс продолжил, сдерживаясь из последних сил, чтобы не вспылить.
– В установленный срок я явился в литейный цех, чтобы проверить, как движутся работы, и знаешь, что они мне сказали?
– Что же?
– Что выплавку снарядов приостановили ещё два месяца назад, сославшись на твоё единоличное решение прекратить работы. Как это понимать, отец?
– Ровно так, как ты услышал, сын. Я принял решение передать часть сырья литейщиков на другие, более важные цели.
– То есть, по-твоему, существуют цели более важные, чем защита границ?
– Нам не требуется защита границ! – рявкнул правитель. – Я есть дракон, и к нашим границам никто не сунется, зная, кто охраняет их. Благословение бездне – с юга к стенам города тоже не подобраться. Тогда зачем переводить ценный металл на пушки, если его можно очистить и получить…
– Золото? – Лейс не дал ему договорить.
– Да, раздери тебя бездна, золото! Много золота! Олгас чистит металлы, и скоро мы станем богаче всех! Золото, а не пушки – символ власти, и мне больно от того, что мой наследник до сих пор этого не понял.
– Отец, ты сам не понимаешь, что говоришь! – рявкнул парень. – Когда войска Талисии явятся сюда, – он затих, оборачиваясь на стражников у двери, затем размашисто зашагал, приблизившись к трону и заговорил тише, – когда они явятся сюда, будет уже поздно. Ни золото, ни дракон не помогут нам. Скажи мне, что может
– Мы купим всех, – нетерпеливо ответил старик. – Все соседи от юга до севера будут в наших руках, когда Табиб явит мне золотую жилу. А случится это совсем скоро, не будь я Гафур Савлий – властитель земель Эгриси, – он взмахнул рукой, не давая новому потоку возмущения излиться на него. – Я больше не хочу говорить об этом! Избавь меня от необходимости сообщать тебе то, что должно быть ясно каждому дураку.
Лейс приложил немыслимое усилие к тому, чтобы заглушить внутренний взрыв. Пришлось отдышаться, дабы унять негодование. Споры с отцом всё больше выматывали его с каждым днём, и ему становилось страшно за то будущее, на которое обрекал свои владения Гафур Савлий.
Парень глянул на него исподлобья, намереваясь задать другой, не менее тревожащий его вопрос:
– Зачем тебе новая невеста? – с усилием проговорил он. – Что ты будешь с ней делать? Может, пришла пора остановиться?
– О, нет, мой дорогой. Дракон бессмертен, и новая жена требуется ему каждые пять лет – такова традиция. Традиции дисциплинируют. Да, не все поддерживают этот обычай, но если он уйдёт, в обществе зародится беспокойство. А нам этого не нужно. Ведь так?
– Их всех надо содержать.
– И снова ты забыл о главном, – старик хрипло усмехнулся.
– Ах да, – иронично произнёс Лейс, – золото Табиба. Как же я мог забыть.
– Именно. Будь добр, не забывай впредь. И к тому же, сын, я ведь стараюсь для тебя. После моей смерти весь гарем перейдёт в твоё безраздельное пользование. А там, если откинуть старух, такие красавицы, – Гафур мечтательно заулыбался. Он уже давно мог лишь смотреть и любоваться красотой своих женщин, искренне полагая, что оказывает сыну услугу, продолжая отбирать бриллианты для живой коллекции.
– Я никогда не мог понять, зачем тебе так много женщин? Как можно любить их всех?
Старик недовольно скривился.
– Их не надо любить. Достаточно и того, что каждую ночь ты будешь окружён лаской первых красавиц Эгриси. Разве этого мало? – старик тяжело спустился со своего пьедестала и подошёл ближе, вглядываясь в лицо сына. – Если бы я не знал, как тщательно охраняют мой гарем, – продолжал он, – то давно заподозрил бы, что ты не мой сын.
Лейс нахмурился.
– Что же заставляет тебя сомневаться, скажи на милость?
– У твоего брата уже по несколько жён, не считая наложниц, и кое-кто на сносях, а что же ты? До меня дошли слухи, что твои женщины скучают.
Лейс пожал плечами.
– Не понимаю почему. Ведь я всем им раздал работу. Пусть приносят пользу государству.
– Что?! – старик закашлялся то ли от удивления, то ли от смеха. – И что же это за работа?
– Одна прядёт, вторая ткёт.
Гафур громко рассмеялся. Его старческий хриплый смех тут же заполонил помещение оглушительным эхом.