Дочь Барона Мюнхгаузена
Шрифт:
– Хоть бы луна взошла, всё бы светлее было...
Он посмотрел на небо и ясно увидел как что-то большое и тёмное вдруг на миг закрыло все звёзды. - Птицы ещё какие-то разлетались, - решил он.
– Ух, здоровенные! И чего им не спится? В парке снова что-то хрустнуло, а потом с шумом упало. Эрик почувствовал, что волосы у него на голове становятся дыбом. - А вдруг это не птицы?
– пронзила страшная мысль.
– Вдруг это самые настоящие шпионы?! Эрик замер, не в силах сдвинуться с места. В парке точно кто-то был. И их было много! - Стой, кто идёт!
– закричал Эрик.
Тишина.
–
– закричал он громче.
Снова тишина. Эрику вдруг показалось, что кто-то сейчас прыгнет на него сзади и он, забыв про всё на свете, закричал: - Помогите-е-е! Помогите, сюда кто-то идёт! А-а-а!!!
Бедный маленький паж, бросив оружие, помчался вокруг башни, распахнул потайную дверцу и, продолжая кричать: "На помощь! На помощь!", со всех ног побежал туда, где горели огни ночной стражи.
... Эрик не ошибся - в парке действительно кто-то был. И этот "кто-то" действительно шёл прямо к башне. Шёл-шёл и вышел. Среднего роста, в плаще и камзоле, со шпагой, на ногах ботфорты, на голове треуголка. На первый взгляд - обычный молодой человек. Но на второй взгляд - совсем не обычный. И не молодой. И не человек... Нет, не в смысле зверь или чудище, а в смысле - юная девица в мужском костюме. И несла эта девица в руках что-то странное: огромный квадрат из реек, обтянутый разноцветным шёлком. За этой конструкцией волочился длинный хвост из лент, конец которого держала в клюве большая и важная ворона в крохотных серебряных очках. Девица долго вертела свою ношу так и сяк, разглядывая что-то в темноте, потом облегчённо вздохнула и сказала: - Ну, по-моему, всё нормально!
– А по-моему, нет!
– возразила ворона, выплюнув хвост.
– Что ненормально?
– Всё ненормально! Например, вот это!
– ворона вытянула крыло и драматическим жестом указала на конструкцию в руках девицы.
– Ну, не может человек летать и крыльями не махать! Не может! - Может! Ты же рядом со мной летела, видела своими глазами.
– Это мираж!
– Это не мираж, а воздушный змей! Мой отец на нем полмира облетел. И тебе это прекрасно известно! - Ну да! Твой отец и на ядре летал, и себя из болота за волосы тащил. Кто же этому поверит? - Я! Его дочь - Эльза Альбина Лизелотта фон Мюнхгаузен! А ты, Клёпа...
– Клеопатра!
– Ты, Клеопатра, хоть и учёная ворона, а дура!
– Эльза в сердцах бросила воздушный змей на землю.
– Отец сто раз тебе объяснял, что на ядре он летал не из пушки, а из катапульты. И из болота тащил себя за волосы одной рукой, а другой в это время держался за иву. Плакучую! А это совсем другое дело. Так?
– Так.
– Вот! И вообще, отец тебя послал мне помогать, так помогай! А не спорь тут со мной как... корова! - Почему это " как корова"?
– обиделась ворона.
– Не знаю!...Тупая потому что!
– Ах, значит, я тупая?! А ты, значит, острая?! Да, если хочешь знать, твой отец послал меня присматривать за тобой, чтобы ты куда-нибудь не вляпалась сгоряча!
Клеопатра перелетела на карниз и встала на нём в позе римского оратора.
– Знаешь, что он сказал мне на прощанье? "Клеопатра! Я верю, что только твой острый ум и глубокие знания помогут моей дочери избежать горьких невзгод и с честью выполнить всё, что ей предстоит!".
– Я
– Эльза попыталась согнать ворону, но не достала.
– И, кстати, не мог он так сказать! - Ну, значит он так подумал. Я прочитала это в его мудрых, серых глазах!
– Врёшь ты всё и даже не краснеешь!
– Фу, как грубо!
– Зато справедливо!
– Эльза отвернулась и замолчала.
Клеопатра выдержала паузу, потом трагически прикрыла глаза крылом и с болью в голосе сказала: - Эх, Эльза, видел бы тебя сейчас господин барон...
Эльза поджала губы и тяжело вздохнула:
– Прости, Клео, я погорячилась...
– Да уж, конечно!
– Но и ты была хороша!
– Не спорю.
– Вот это меня в тебе и удивляет.
– Что?
– Что ты иногда не споришь. Хотя и очень-очень редко.
Ворона довольно хмыкнула и слетела к ней на плечо.
– Ох, Эльза, и в кого ты такая?
– В кого-кого. В папу, конечно!... Однако что-то нас никто не встречает. Даже стражи не видно. Спят они, что ли? - Ну, только не спят! Скорее готовят праздничную встречу. Слышишь?
За стеной замка и в самом деле что-то происходило: слышались голоса, трубили трубы и били барабаны. - Да, теперь слышу.
Эльза отряхнула камзол, взбила кружева и поправила треуголку.
– Ну что же! Улыбайся, Клеопатра, нас идёт встречать сам король! ... И в тот же миг у ворот замка вспыхнули факелы и к сторожевой башне двинулась процессия. В ней были и пажи, и стражники, и гвардейцы. А ещё придворные, фрейлины и прислуга. Впереди всех, как полководец перед битвой, решительно шла герцогиня Гертруда со своей верной Матильдой. В общем, были все кто угодно, кроме короля. Зато, обгоняя всех и путаясь под ногами, на самой вершине славы (как он считал) носился взад и вперёд совершенно ошалевший Эрик, который и заварил всю эту кашу. - Тревога! Тревога! Шпионы!
– кричал юный паж.
– Они здесь! Смотрите! Шпио...
– он хотел показать на шпионов рукой, но вдруг в свете факелов увидел Эльзу и ворону. Это было так неожиданно, что Эрик замер на месте и сказал: - Здрасьте...
Эльза с Клеопатрой на плече склонились в приветственном поклоне. Эрик робко кивнул им в ответ. Что делать дальше он не знал, но начинал догадываться, что добром всё это не кончится. Подошедшая герцогиня тут же взяла всё в свои руки. - Где шпионы?
– Вот!
– указал на Эльзу с вороной Эрик.
– А ну, руки вверх! Взять их под стражу!
Гвардейцы обнажили клинки, стражники наставили ружья, пажи навели алебарды. Эльза вскинула руки. Клеопатра, у неё на плече, крылья. При этом тихо-тихо, в самое ухо хозяйки она прошептала: - Эльза, тебе не кажется, что ужинать сегодня будут без нас?
– Да, похоже нас не за тех принимают...
– Молчать! Не разговаривать!
– приказала герцогиня.
– Ведите их в замок! Смотрите в оба, чтобы никто не сбежал! И особенно - не улетел!
Оробевших Эльзу с Клеопатрой окружили плотным кольцом. В полном молчании их провели через замковые ворота, потом через внутренний двор, потом по лестнице в приёмную, а уже оттуда прямо в тронный зал. Здесь герцогиня, наконец, остановилась и приказала:
– Матильда, обыщи их!
– Слушаюсь! А как?