Дочь Белого Волка
Шрифт:
– Я и… – Он показал взглядом за табуретку, где стояло ведро с недочищенной свёклой. – Кухарке тоже нужна помощь. В ваше отсутствие здесь столько произошло!
– Докладывай, – разрешил я, стараясь шагать не слишком широко, потому что парень пока выглядел на костылях, как афганский талиб на горных лыжах. То есть не очень грациозно…
– Седрик заставил спасённых крестьян прибрать во внутреннем дворе и починить ворота. В качестве оплаты труда он прочёл им речь, лучники следили, чтоб его никто не перебивал.
– Крестьяне ушли довольными?
– Мм… можно сказать,
– Лошади?
– Тролли, – поправился он, – и мы отпустили их к Русалочьему озеру. Мёртвых воинов похоронили. Раненых немного.
– Значит, всё в шоколаде?
– В чём, сир?
– Я имею в виду, что ничего такого уж страшного, да? Господи, какое счастье…
– Но осталась леди Мелисса… – пряча глаза, напомнил мой паж и сразу испортил всё настроение.
Озабоченная дурацким планом взять меня в мужья, эта стремительная, как корова, столетняя старушенция поселилась у нас в гостевой башне, и выковырять её оттуда не представлялось никакой возможности. Законы гостеприимства в этом мире чтились свято.
Как хозяин дома, я имел право двадцать пять раз придушить плоскогрудую мумию, пережившую Тутанхамона, но не мог указать ей на дверь! У этой грымзы огромные связи, к тому же она вбила себе в голову, что является лучшей подругой моей дочери. Я не знаю, как с этим жить, честное слово, и не знаю, сколько ещё выдержат мои нервы. Одно ясно точно, если я женюсь на ней ради приданого, то через сутки овдовеет она, а не я…
– Хорошо. А драконы?
– Нет.
– Готы? Мертвяки? Волки? Работорговцы? Ужасные твари из-за Граней? Ну хоть что-то…
– Увы, нет, сир. Никого страшнее леди Мелиссы.
Парень знал, о чём говорит, она пару раз едва не затащила его в постель с целью бессердечного изнасилования. Мы чудом спасли Метью и его психику…
– Будь добр, свистни-ка мне Седрика и марш в постель.
– К кому?
– Я просил свистнуть Седрика, а не пародировать его. Брысь с глаз моих, инвалид первой группы! – Мне пришлось повысить голос, и тощий зануда резво упрыгал по коридору, оставив меня на пороге моей комнаты.
Здесь было моё убежище, пристанище, логово Белого Волка. То есть одно из немногих мест в мире, где я перевоплощался из одного себя в себя другого. Сундук с одеждой, небольшой шкаф, тайные вещи: зубная щётка, паста и кое-какие медикаменты, за которые меня запросто могла бы сжечь святая инквизиция. Это самая могущественная организация в нашем Средневековье, её даже короли боятся. Что ещё? Оружие, книги, ну и…
– Вы о чём-то грустите, сир?
– Седрик, – не оборачиваясь, вздохнул я, – если ты не перестанешь подкрадываться ко мне бесшумно, я могу тебя случайно убить.
– Я бы очень огорчился, а вы? – Старый крестоносец с лицом, похожим на изрубленный боевой шлем, подал мне плащ из волчьей шкуры. Полезная вещь, тяжёлая, но практически непробиваемая, что не раз спасало мне жизнь, ибо стрелять в спину в наших краях очень модно. Один раз даже копьём швырнули с пяти шагов, и ничего! С коня упал, синячина
– Какие у нас новости?
– Неужели этот юный хлыщ не доложил вам?
Я кротко кивнул, но мне было интересно выслушать Седрика. В моё отсутствие замком управлял либо он, либо Эд. Хотя, честно говоря, полностью положиться можно было только на старого воина. По крайней мере, в отличие от Эда, он не бегал по округе в поисках новой пассии. Ходили непроверенные слухи о его интимных отношениях с толстой кухаркой, но я со свечкой не стоял, а сплетникам веры не было, потому что они долго не жили.
– Спасибо, старина, – поблагодарил я, когда мы вышли во двор.
Длинный рассказ Седрика, состоящий только из вопросительных предложений, охотно предоставлю фантазии каждого читателя в отдельности. Я-то привык, мы с ним прекрасно понимаем друг друга. В общем, ничего нового он не рассказал, просто чуть расцветил детали.
Во-первых, на меня обиделись все окрестные бароны. Типа как посмел выжить и победить в битве с мертвяками и Некромантом?! Это не по-соседски, ведь они уже мысленно разделили все мои земли, подрались из-за них и разделили ещё раз.
Отец Лоренцо не появлялся, но наверняка стучит на меня королю, а то и самому папе! Так что хорошо уже то, что леди Мелисса предпочла остаться в замке под нашим присмотром. Выпусти мы её домой в неудачном расположении духа, и эта старая овца соберёт против нас добрую половину надутых соседей, ибо едва ли не треть приграничных баронов – её родственники! Сил для войны на четыре фронта у нас не хватит, приходится интриговать.
Стены старой Кости по-прежнему неприступны, но нам катастрофически не хватает людей, и нанять их просто не на что. Я не богат, мне не достались в наследство подвалы с сундуками, набитыми золотом. Но и не беден – уже хорошо, многие граничары с запада, говорят, вообще едва концы с концами сводят и чуть ли не разбойничают, добывая пропитание на своей заставе.
Хорошо живут те, через чей участок проходят караванные тропы, или те, кто ближе к столицам. Нет, я никому не завидую, хотя при распределении ходили слухи, что у двух-трёх выпускников есть блатные местечки…
– Сир, вы хотите что-нибудь сказать воинам? – Седрик тронул меня за плечо, кивком головы указывая на лучников и стражей.
– Вон те трое из бывших монахов святой инквизиции?
– Разве я не докладывал вам?
– Да, да, я помню. Но вроде их было шестеро?
– Вы думаете, я не умею считать? – даже обиделся он, разворачивая меня за плечи к воротам.
– Ага, вот ещё трое. Спасибо, друг мой. А теперь поверни мою светлость обратно, я буду говорить с людьми.
Умение толкать речи – непременный атрибут любого властителя. Без вдохновения не бывает хорошего сюзерена, поэтому нас в учебке тоже гоняли по курсу риторики, и это было не менее важно, чем рубиться на мечах или ездить верхом.
– Кому-то надо прочистить уши? – громогласно заорал старый вояка, выходя в центр двора к колодцу и обеспечивая мне разогрев публики. – Или в замке Кость есть недоумки, не видящие, что пришёл ваш лорд и господин?