Дочь Дроу

Каннингем Элейн

«Ты должна оставаться там», предупредил ее Федор. «Люди Тролльего Моста пострадали от рук дроу, и твое появление им придется не по вкусу».

Лириэль согласилась без спора. «Ну и хорошо. Я слишком устала, чтобы сделать еще хоть шаг». Свои слова она подчеркнула широким зевком, и по настоянию Федора пробралась между лозами, почти придушившими приземистый тис. Тень укроет ее от солнца, а пивафви даст ей невидимость. Тут она сможет отдохнуть в относительной безопасности.

Когда Федор решил что все в порядке, он торопливо направился вниз по холму к Тролльему Мосту. Новолуние уже прошло, и вместе с ним, он надеялся, прошел и страх крестьян перед атакой темных эльфов. Тем не менее,

он не мог не чувствовать беспокойства, идя туда с охотниками дроу висящими у него на хвосте. У жителей деревни хватало своих проблем; Федор не хотел впутывать их в собственные.

Звуки живущей деревни донеслись до него еще прежде, чем показались ограждающие стены: скрип колес телеги, приглушенный рокот множества голосов, время от времени обрывок мелодии странствующего музыканта. Федор ускорил шаги. Торговцы наконец пришли, и с ними весенний фестиваль.

В начале у Лириэль были самые лучшие намерения. Действительно, она выбрала место для побега на удаленном холме, и подготовила врата, которые могли унести туда одного или двух, но это всего лишь разумная предосторожность, не более. Она искренне собиралась оставаться в своем укрытии, поспать наконец. Когда заволновалось ее природное любопытство, она вновь повторила предупреждение Федора о страхе людей перед дроу, и не подчинилась своему желанию увидеть рынок людей собственными глазами. И осталась тверда в своей решимости, еще примерно пол часа.

Сняв пивафви, она вывернула его наизнанку. У чудесного лоснящегося плаща была непримечательная темная подкладка, великолепно подходящая для незаметного слияния с толпой. Вновь накинув его, она надвинула поглубже капюшон, пряча лицо от солнца. Затем порывшись в сумке она нашла пару перчаток, прикрывших темную кожу и отличительную эльфийскую форму ее ладоней. Наконец юная волшебница произнесла простенькое заклинание, заставившее ее лицо выглядеть как человеческое. Достав маленькое зеркальце полированной бронзы, она рассмотрела свой новый облик. Скривилась, потом взорвалась хохотом.

Звук спугнул стайку маленьких коричневых птичек, рассевшихся по лианам. Лириэль посмотрела, как они летят прочь, потом оставила укрытие и пошла своим путем, к поселению названному Федором Троллий Мост.

Троллий Мост совсем не напоминал хмурую осажденную крепость, представшую перед Федором во время его прошлого визита. Караван привез не только товары и шанс на торговлю, но и новости издалека, и веселый дух, который – хоть и отдаленно не приближался к оживлению фестивалей рашеми – тем не менее был приятен усталому молодому воину.

Федор заметил, что с караваном пришли и обычные спутники – вооруженные охранники, ищущие места выпить и пообщаться; мастера, практикующие разнообразные занятия вроде лужения и предсказания будущего; странствующие барды всех разновидностей, от разносчиков слухов до жонглеров и музыкантов. И многие жители деревни были там, одетые в лучшие одежды, предлагающие плоды своих полей и ремесел.

Федор постарался совершить все необходимые покупки так быстро, как только мог. Он не стал тратить платиновые монеты, которые Лириэль взяла у наги – они привлекли бы чересчур много внимания на деревенском рынке. Его собственное серебро подходило для этого куда лучше. Сперва он купил двух лошадей: пегую кобылу и гнедого мерина, оба быстрые и выносливые. Вручив мальчишке в стойлах пару медяков, он попросил его вывести лошадей за стены деревни и привязать их на восточном краю лугов. Мальчик был слишком счастлив внезапно привалившим богатством, чтобы обращать внимание на странность просьбы; собственно, Федор и сам не знал, почему решил так поступить. Он чувствовал тревогу, несмотря на атмосферу легкомысленного веселья

вокруг. Затем он быстро купил еще несколько вещей: готовую одежду, на замену своей многократно штопаной, женский плащ с глубоким капюшоном чтобы защитить Лириэль от солнца, высушенные походные рационы, веревку для постановки ловушек, кусок дубленой оленьей кожи для правки башмаков и одежды и прочие вещи которые могут понадобиться в долгом пути. Федор был неприхотлив, и привычен обходиться малым, и все же не смог устоять перед финальной покупкой. Это был медальон, последний из коллекции дварфа-ювелира. Он сразу увидел, почему вещь так и не была продана, но сам изъян в ней делал ее идеальной для Лириэль. Запрошенную цену он уплатил с радостью.

Как бы он не торопился вернуться назад, к месту где ожидала его дроу, Федор шел с вечера без остановки на еду или отдых; столь же долгая дорога предстояла ему. Посему он направился перекусить в деревенскую таверну. Сайда, трактирщица, узнала его, и закричала одной из служанок найти ему место на втором этаже. Протолкавшись сквозь толпу он поднялся по лестнице. Одна из комнат была уставлена столами, и Федор уселся на пустое место около окна. Под ним была кухня, а за ней рынок. Поглощая хлеб и сыр, он разглядывал бурлящую жизнь фестиваля.

Неожиданно он замер, не донеся руку до рта; отставил еду и наклонился ближе к окну.

Там, около центра площади, шла маленькая, тонкая фигурка, закутанная в темный плащ. Явно женская, но она могла быть молодой или старой, темной или светлой. Скрывающее одеяние не выделяло ее, многие из присутствующих были одеты аналогично – ветра дули прямо с реки, и воздух был сырым и промозглым. Но она, тем не менее, притягивала озадаченные взгляды. Слишком легким был ее шаг, слишком плавными и грациозными движения.

В этот момент женщина остановилась у прилавка и протянула руку в перчатке осматривая предлагаемые товары. Проходящий наемник подошел к ней, взяв ее за запястье. Он наклонился поближе, произнеся слова которые Федор не мог слышать, затем приглашающе махнул головой в направлении таверны.

Голова под капюшоном поднялась в надменном жесте, очень хорошо знакомом Федору. Он вскочил на ноги, толкнув нагруженную кружками служанку. Она ошеломленно взвизгнула, а потом закричала в полный голос когда Федор протолкнулся мимо нее, и вышиб собранное из кусочков стекла окно.

Под ним была крыша одноэтажной кухни, наклонная и оканчивающаяся не так уж высоко над землей. Выскочив сквозь разбитое окно он прокатился, ногами вперед, по грубо уложенной черепице.

Скатываясь вниз, Федор заметил как прилипчивый наемник нахмурившись притянул женщину к себе. Темный капюшон упал, открыв волны роскошных белых волос, и лицо темнее полночи.

В этот миг Федор упал на землю, толкнув за собой двух толстых торговцев. Высвободившись из возникшей путаницы, он вскочил на ноги, на бегу доставая меч. Игнорируя вопли размахивающих кулаками торговцев, он отчаянно проталкивался сквозь толпу, направляясь к месту где стояла Лириэль.

Быстро двигаться не получалось, поскольку уже разлетелись слухи и вместе с ними паника, столь сильная всего из за одной маленькой темной фигуры среди них. Многие повернулись и побежали, валя и затаптывая медлительных и слабых, спасаясь от ужасных дроу. На несколько минут давка созданная перепуганными людьми, вынудила Федора застыть на месте.

Потом страх сменился озлоблением. Вокруг темной эльфийки освободилось пустое пространство, и деревенские сообразили, что она одна. Жизнь в ненависти, поколениями запоминавшиеся обиды накатывались на дроу. Как псы, облаивающие загнанного на дерево снежного кота, они наступали на нее. В солнечном свете блеснули ножи.