Дочь Генерала. Книга 2
Шрифт:
Своей Дашей.
И лечиться он не планировал. Не в этой жизни – так точно.
– Зимин.
– Коваль.
Мужчины обменялись кивками. Григорий не испытывал никакого дискомфорта, что Коваль находится выше его. Драться они не планировали. Сейчас – так точно.
Седой поднялся по ступеням и так же засунул руки в карман, как и Генерал.
– В дом пустишь?
Руслан усмехнулся.
– Не для того пригласил, чтобы на пороге держать.
– Долго шло твоё приглашение.
– Ей надо было прийти в себя.
– Пришла?
Тук…
– Придет. Если палить больше не будешь.
Пришла очередь усмехаться Григорию.
– Нехер запирать её от меня.
– Не зубоскаль, Седой. Я на взводе.
– Так я тоже.
– Ты же знаешь, кто она мне…
– Знаю, Руслан. Но также знаю, что ты взрослый мужик, не сопливый пацан. И любил ты Елизавету. Даша дочь тебе по крови. Не по сердцу. По крайней мере, пока.
– Ты… – кадык Коваля дернулся, и Гриша понял, что попал в «яблочко». – Ты, сука, раньше не мог об этом догадаться? Какого… её приревновал? Моё досье видел! До Женевы.
– И что? – огрызнулся Зимин, сжимая руки в кулаки. – Мне фото Елизаветы скидывали, когда ей лет тринадцать было. Ты детей своих знакомых с Катериной сравниваешь?!
Коваль ничего не ответил, отвернулся и посмотрел в сторону машины Григория. Антон по-прежнему сидел за рулем.
Они замолчали. Пока разговор у них не получался. Но оба старались. И Коваль, и он.
Зимин не строил иллюзий и полагал, что Коваль ему ещё пришлет ответку. Он её примет. Потому что пока этого не случится, между ними будет стоять некая незавершенность.
А им работать вместе.
И детей крестить…
– Ты куришь?
Он знал ответ и без него.
– Нет.
– Вот и я нет…
С неба всё-таки посыпал мелкий снег. Едва ощутимые воздушные снежинки.
– Она ждет в кабинете на первом этаже.
Гриша сдержанно кивнул, а у самого сердце кипятком ошпарили, но видимое спокойствие мужчина сохранил.
– Тебя проводят.
Сам Руслан в дом заходить не стал. Мужик нервничал и пытался не сорваться на госте. Григорий его понимал. Как и Коваль Зимина. Потому что совсем недавно был на его же месте.
Историю отставного генерала и его жены Гриша хорошо изучил. Знал и про то, как Катерину к тому в камеру приводили. И как она потом от воспаления лечилась, и что дело её развалили на корню. Коваль заграбастал себе девочку. У Григория было достаточно времени, чтобы проанализировать действия Коваля. Знал он и про «смерть» гражданки Тарасовой. Откопать данные было сложно. Коваль хорошо подчищал следы. Работать с ним будет одно удовольствие.
В доме Зимина ждали. Михаил, подручный Коваля. Бывший сослуживец. Прошли вместе много. В Саравии также вместе были. Сейчас встречается ещё с одним общим сослуживцем, правда, женского рода, Юля. Григорию понравилась идея Коваля собрать вокруг себя преданных людей.
Зимин скинул куртку, и Михаил проводил
Дверь в кабинет оказалась плотно закрытой.
Григорий повернул ручку, та с легкостью поддалась. Мужчина толкнул дверь и вошёл.
Чтобы сразу же испытать дежавю.
Его снова накрыло при виде Снегурки.
Его Даша…
Его…
Она стояла у книжного шкафа и смотрела на дверь. Ждала его, это и понятно, знала, что он придет. И опаздывать не будет. Грише хватило одного взгляда, чтобы кровь в жилах вскипела, превратившись в раскаленную лаву. Он не помнил ни единого случая, чтобы столь остро, даже с каким-то отчаянием реагировал на девушку. Просто увидел… Такую же красивую, ранимую, нежную. А его не просто кроет, его куда-то уносит. В такие дали, о которых он и не подозревал. Выворачивает всего, разрывает.
И хочется лишь одного – подойти к Даше, сжать её. Сильно. Крепко. Втянуть в себя её запах… Услышать, как стучит сердечко в груди.
Даша изменилась. Похудела на три-четыре килограмма. Лицо бледное, немного опухшее, точно плакала. Без косметики. Одета в светло-зеленое платье, волосы собрала в привычную косу, которая так ему нравилась.
– Привет, Снегурка.
Она напряглась сразу же, как он вошёл. Хотя, наверное, раньше. Может, и весь день провела в таком состоянии.
Плохо.
Как и то, что заплаканная стоит.
Её слезы он помнил.
Слишком хорошо… Больной, одержимый ублюдок.
Да, это он…
И таким останется.
Дня не проходило, чтобы не вспоминал её шепота. Не ласкового, немного испуганного. А надрывного, от ужаса.
Гриша тормознул себя. Сейчас эмоции будут лишними.
– Привет, Гриша, – она задрала подбородок выше. Правильно, девочка, давай, выпусти обиду из себя.
Он остановился на расстоянии двух метров от неё. Пока рано приближаться.
– Будем разговаривать стоя?
Она облизнула не накрашенные губы, а его, словно током пронзило. Черт! Зимин, соберись! Не реагируй… Не реагируй… Нельзя.
Но поздно. По телу от вида кончика розового языка потекла раскаленная лава, оставляя невидимые, но от того не менее ощутимые следы.
– Нет, – уверенно ответила Даша. – Лучше присесть.
– Кресло и диван, – Гриша указал на мебель. Он бы предпочел, чтобы они оба оказались на диване.
И в горизонтальном положении…
Зимин настраивался на встречу со Снегуркой. Если бы она от него не сбежала, они не потеряли бы две недели, и давно бы примирились! Он бы не дал ей возможности углубиться в депрессию и бесконечную жалость к себе. Даша сильная девочка, просто ещё молоденькая. Не понимает многие вещей, другие же слишком преувеличивает. Всё, что и полагается её возрасту. Была бы постарше, с неё бы уже слетел налет максимализма, но тогда она уже была бы не той, что сейчас.
– Кресло и диван, – повторила за ним Даша и медленно кивнула.