Дочь Генерала. Книга 2
Шрифт:
Он сел первым. На диван. Посередине, вытягивая руку вдоль спинки. Даша прошла к креслу и опустилась, продолжая держать спину прямо. Григорий жадно осматривал свою девочку. Её напряженную позу, сжатые в кулачки руки и… ножки без колгот, без носочков.
Снова босая…
Да что ж такое!
Почему она постоянно ходит босой?!
В зобу сперло, точно он получил хороший удар в грудь. В доме Коваля тепло, это и понятно. Две девочки в доме, полы с подогревом. Всё, как и полагается. Но почему Даша не может ходить в балетках?! Он мысленно зарычал, понимая, что девочка, сама того не осознавая, выпустила наружу самое
Сейчас он с превеликим удовольствием встал бы, подошёл к креслу, опустился на пол и помассировал бы её ступни. Он умеет… Чтобы она расслабилась и снова приняла его.
Твою ж мать!
Гриша не заметил, как сжал челюсть сильнее.
– Даша, давай не будем ходить вокруг да около. Я приехал за тобой.
Она ответила не сразу, явно обдумывая, что сказать в ответ.
– Я знаю.
Он ожидал немного иного. Её лаконичный ответ его совсем не устроил.
– И я не уйду без тебя.
– Я это тоже знаю.
– Даша…
Она вскинула руку, останавливая его.
– Подожди, пожалуйста, – прервала она его, задышав чаще. – Я хочу сказать… Можно?
– Да.
Вот к её монологу он как раз и готовился.
– Отлично… – она бросила в его сторону взгляд, и Гриша увидел зарождающуюся злость. Что ж, тоже вполне ожидаемо. Обиделась девочка. – Ты меня в покое не оставишь. Это я уже поняла, хотя и надеялась, что ты оскорбишься и… В общем не важно, на что я надеялась. Потому что тебе это неинтересно. Далее… Я знаю, что Руслан мой отец. Сказал… Сегодня утром. Папку мне с документами предлагал посмотреть, я пока не могу… – она вытянула губы трубочкой. Каждое слово давалось ей с трудом, он не удивился бы, узнай, что она продумывала разговор с ним. Это нормально – подготавливаться. – Следующее… Пусть я даже и дочь Коваля – это ничего не меняет. Он взрослый мужчина, я тоже не ребенок. Чтобы мы могли принять друг друга, нужно время. Много времени. Пока же я вижу, что из-за меня в их семье возникает много проблем, которые организовываешь ты.
Он мысленно похвалил её: она не сорвалась на истерику, не повысила голос.
Пытается вести конструктивный разговор.
Только нужен ли он им сейчас?
– Ты рассуждаешь правильно.
– Я не буду сейчас говорить об иронии судьбы и о том, как так вышло, что я оказалась не в той семье и про то, что ты меня приревновал к… – она сглотнула, – отцу. Наверное, где-то в глубине души, я и могу рассчитывает на его заступничество и прочее. Господи, о чем я… Он уже меня защищает. Но я не могу и не хочу быть причиной разлада в его семье. Катя сильно пугается… Твои действия… Они шокируют, Гриша. Обстрелы, нападения… В голове у простой смертной такое не укладывается. Я больше не буду даже спрашивать, кто ты. Всё равно ответа не получу. Другое дело – я не хочу, чтобы из-за меня страдали другие. Ты уже ранил Руслана. Это… – её голос задрожал, но она быстро собралась и продолжила: – Немыслимо. Я только одного не пойму: зачем? Для чего…
– Всё ты понимаешь, Даша. Я тебе всё сказал в ту ночь, – жестко произнёс Григорий. Слова Даши царапали изнутри, что отказалось неожиданностью.
Лучше бы истерика…
Женщины поистерят, пообещаешь им сгладить вину, подаришь какую-нибудь ювелирную безделицу или карту с воодушевляющим лимитом, и они сразу превращаются
С Дашей не получался подобный сценарий.
– Я помню, Гриш, – она даже улыбнулась. – Я помню всё, что ты говорил и делал со мной.
– Надеюсь, помнишь, что я делал с тобой не только в ту ночь. Я, например, отлично помню вкус твоего оргазма на своих губах, – он не сдержался, выговорил с рычащими нотками, готовый уже сорваться и прекратить этот долбаный фарс с фальшивыми переговорами.
– Я за тебя рада, – Даша прищурила глаза и немного скривила губы. – Наверное, Гриша, я и есть та самая наивная восемнадцатилетняя дура, оказавшаяся на пути такого мужчины, как ты… Приходится проходить курс взросления в экстремальных ускоренных условиях. Ты хочешь меня… Себе. Отлично. Если такова цена безопасности тех, кто оказался рядом, и цена моего взросления – я согласна. Я уеду с тобой от Ковалей. Я даже спать с тобой буду, не сопротивляясь. Знаешь, думала, увижу тебя, и меня накроет паникой. Нет. Паники нет. Есть… – она усмехнулась ещё сильнее. – Другое чувство. Но мои чувства – это мои чувства. Они тебя в принципе никогда не интересовали. Потому что есть только потребности Григория Зимина.
Седой подобрался, готовый в любой момент отреагировать на её слова.
– Я больше не буду жертвой, – она продолжала. – И плыть по течению тоже не буду. Возможностей противиться тебе у меня нет. Ковали – не в счет. Спасибо им уже за то, что они мне дали двухнедельную передышку и время переосмыслить происходящее. Я хочу здесь и сейчас послушать, что ты мне предложишь.
Гриша вспомнил про кольцо, хранящееся у него.
Не время, Седой…
– Хочешь конкретики?
– Да.
– Ты умничка. Я ожидал истерики и пощечин.
– Пощечин? Ты серьезно, Гриша? Чтобы мне прилетело в ответ?
– Я не бью женщин! – прорычал Зимин, всё же скатываясь в эмоции.
– Конечно, – глумливо прокомментировала она его реплику, всем видом давая понять, что на самом деле думает о его поступках.
Мужчина сильнее вдавил пальцы в кожаную обивку дивана. Он готовился к оскорблениям, знал, что они будут. Обиженная женщина не может не пытаться уколоть мужчину. Но не ожидал, что они его заденут.
А они задели! Проникали в кровь, внутрь, разливаясь кислотой.
Потому что он хотел другого…
Нежности во взгляде. Улыбок немного робких, но таких сладких.
– Отлично. Будет тебе конкретика. Ты становишься моей женщиной. Официально. Спутницей. Посещаешь все важные для меня мероприятия, ублажаешь в постели, – он сам не заметил, как начал говорил рывками, ужесточая по нарастающей интонацию. – И да, ты повзрослеешь. Любой каприз… Что пожелаешь. Я даже рад, что ты собралась, и мы можем поговорить по-серьезному. Без обвинений.
– Обвинений и не будет, Гриша.
– Будет договоренность?
Он уже почти рычал.
– Да.
К черту всё!..
– Это хорошо, что ты понимаешь ситуацию здраво.
– Вот видишь… Учусь.
– Только я не верю ни единому твоему слову, Снегурка! – хищник внутри него вырвался на свободу.
С самого начала их разговор вышел из-под его контроля. Хладнокровную и отстраненную Дашу он увидеть оказался не готов.
Девушка снова упрямо вздернула подбородок кверху.
– Как и я тебе, Григорий. Хоть в чем-то мы солидарны.