Дочь кучера. Мезальянс
Шрифт:
– Если бы не раскрутил толстуху, мы бы не узнали ничего!
Сердце Лиры ухнуло в пустоту. Кики? Ее милая и такая родная Кики замешана во всем этом? О какой еще «толстухе» могла идти речь? Есть ли хоть что-то, что может укрыться от слуг в том доме?
– Велика задача! – хмыкнул тот, что запомнился Лире своей тупизной. –– Только и надо что похвалить стряпню, да пожаловаться на тощих!
Лира выдохнула. Моник вроде бы не причём. Она всего лишь болтушка, которая изголодалась по мужскому вниманию. Вишневецкая все же разозлилась на нее. У них полный дом народу. Не было и дня, чтобы они прозябали в зябком
– Надо бы предупредить остальных!
– Предупредим. Воргас сделает это!
Похитители переговаривались вполголоса, ничуть не стесняясь ее, и даже не думая о том, что она сможет вырваться и сообщить какие-то важные сведения. Почему? Неужели они так уверены в себе? Видимо да. Все происходило очень и очень быстро. Диану и Мерта так и не нашли. К собственному огорчению Лира знала печальную статистику по похищенным. Если после сорока восьми часов с момента похищения похитители не вернули пленника ждать хороших новостей уже не стоило. Лира помогла им, но несмотря на это верила, что великая удача – это большая спешка и она заставит их совершить ошибки.
– Никаких имен! Какого дьявола ты делаешь это?
Новое имя заставило ее навострить уши. Почему именно он и никто другой? Прошла вечность, прежде чем они достигли какой-то хлипкой, пахнущей плесенью хибары на берегу речки без названия.
– Кому и что она скажет? Осталось всего-ничего! Мы покинем этот проклятый край!
Бандиты демонстрировали горячий нрав и готовы были подраться. Лире же нужно было увидеть конец пути, узнать кто такой Воргас и понять, что случилось с Дианой, а также Каучем. Она готова была шикнуть на этих двух остолопов и призвать к порядку, подражая в этом своим учителям, но преимущество и сила были не на ее стороне.
Бандиты демонстрировали горячий нрав и готовы были подраться. Лире же нужно было увидеть конец пути, узнать кто такой Воргас и понять, что случилось с Дианой, а также Каучем. Она готова была шикнуть на этих двух остолопов и призвать к порядку, подражая в этом своим учителям, но преимущество и сила были не на ее стороне.
– Приехали. Давай сюда, детка!
Ее ссадили с лошади, поставив на влажную и скользкую землю, развернули спиной, не дав толком рассмотреть своего «спутника», и подтолкнули вперед. Темно было, как на легендарной картине «Негры. Ночью. Уголь воруют», а еще скользко. Лира шла вперед, стараясь запомнить все мельчайшие подробности – звуки, очертания, запахи и даже как движутся ее пленители. Она не боялась. Однажды, серьезно простыв и вооружившись огромной чашкой бульона, Лира пересмотрела достаточное количество отменных детективных сериалов, чтобы вынести из них немалое количество зерен истины. Надо забыть про истерики, не тупить, быть внимательной, выполнять все указания, отвечать на вопросы и многое другое.
– Спускайся!
Лира едва ли смогла оценить обстановку рыбацкого домика. Слабое голубоватое сияние потухло, стоило ей споткнуться о что-то.
– Под ноги смотри!
Ее плечо больно сжали, и она поклялась себе, что козлина ответит ей за все. За синяки в особенности. Она послушно спустилась в погреб.
– Камни надо было убрать! Воргас предупреждал, что, если потеряем хоть один, то он нам яйца
Камни почему-то оказались ценными, но разбросанными по полу.
– Так и убирал бы. Ты должен был убрать их!
– Убери их, – отрезал мужчина с явной досадой в голосе, – а я заведу лошадей.
– Нельзя убирать! Иначе, как он вернется?
– Ну тогда положи на место!
Лиру толкнули вперед еще раз. Она оступилась, выставила руки вперед и поняла, что ее заталкивают в яму.
– Не вздумай орать! – проговорили ей на ухо и, удержав за голову, заставили спуститься еще ниже. – Никто не услышит.
– Не станет! Наша барышня перепугалась. Слышал, как пискнула?
Господи! Неужели она настолько забавно пищит, что каждый видит в том святой долг посмеяться над этим?
– Не услышат.
Крышка погреба закрылась, оставив Лиру в неуютной темноте и на скользких ступеньках, но она продолжала стоять на месте, задрав голову к верху. Она старалась не моргать, чтобы не пропустить всполохов наверху. Слышны были шаги, грохот, а потом и знакомые щелчки средневековой зажигалки. У нее тоже имелась такая, в походной сумке. Лира ждала, вцепившись в шатающееся перильце. Она так и не увидела искр и лучиков света. Это было прискорбно и радостно одновременно. Лира все же спустилась вниз, оказавшись по щиколотку в воде, наткнулась на что-то мягкое, подавила желание отпрыгнуть от этого в сторону, чтобы не задеть еще что-то и наклонилась к сапогам, вытащив из-за их голенища тонкую волшебную палочки.
– Давай, Лира! – прошептала она. – Ты сможешь.
Ей нужно было пожелать и очень сильно. Не любопытства ради, а из желания увидеть свет.
– Люмос!
Ей досталось небогатое наследство – фильмы и книги, что не давали совершенно никаких инструкции по применению заклинаний. Ну, кроме планирования перышка, но вряд ли Лире могло пригодиться в данное мгновение. Свет на конце палочки загорелся ярко, мгновенно осветив убранство затопленного погреба. Но Лира чуть не уронила свою волшебную штуковину.
– Почему она молчит? – раздалось у нее над головой.
– Так темно, – проговорил второй также глухо и едва различаемо. – Подожди, сейчас спущу ей лучину.
Лире пришлось потушить вибрирующий дар Джонатана и вопреки объявшему ужасу устроиться на одной из верхних ступенек, дожидаясь, когда «ларец» вновь распахнется и загоревшая, покрытая бурной растительностью рука опустит горящую палочку.
– Держи!
Глаза привыкли к такому освещению достаточно скоро, но лучше бы Лира не видела этого. Диана и Мерт лежали на земляном полу, наполовину скрытые водой и плавающим в ней мусором. Лира заставила себя вскрикнуть и даже повизжать, тем самым порадовав своих похитителей.
– Уроды, – прошептала Лира тихо, но с ненавистью. – Удивительно, что Генрих не заметил вас!
Она заставила себя подняться и приблизиться к телам, неизвестно откуда взяв надежду, что они на самом деле живы и плевать на позы, цвет лица и их неподвижность.
– Ди! Ты слышишь меня? Диана?
Ей казалось, что они теплые. Лира забыла о холоде и промокших ногах, приподнимая и усаживая, а потом и вовсе оттаскивая ее на ступеньки. Она раз за разом щупала ее пульс, дышала на заиндевевшие пальцы и вновь прикасалась к посиневшей коже, пытаясь нащупать стучащую жилку.