Дочь кучера. Мезальянс
Шрифт:
Что там ему не хотелось Лира так и не узнала, хотя и догадывалась о продолжении. В столовую вплыла Кики, Северик и Дэн, юный слуга которого приставили в помощь к Кики. Они вносили подносы, расставляли блюда с теплой выпечкой, джемами, медом и засахаренными фруктами, дымящимся чайником, аккуратными чашками и серебряными ложками. Кики выглядела очень уж довольной, все посматривала то на нее, то на Эверта, но от своих замечаний и возгласов, как это бывало обычно воздержалась.
– Почему вы не отказались от бала? Лайнелл ваш друг и он бы понял, если
– Я не захотел этого.
Лира подняла на него глаза, уж было принялась качать головой, но одумалась. Он трудоголик? Это приговор.
– Почему?
– Хотел развеять все слухи и сплетни.
Лира выругалась про себя, так грязно, как только умела, да и решила сменить тему разговора. Она все поняла и уже придумала, что скажется больной, уставшей и какой-нибудь еще, чтобы только не идти на это представление. Сэгхарт не себя пойдет показывать, а их двоих. Зачем показываться в качестве мужа и жены, а потом обсуждать развод? Если же она о себе слишком высокого мнения и это не так, то не случится ничего страшного. У нее будет время подготовиться к отъезду.
– Не думаю, что смогу составить вам компанию, милорд, – проговорила она, намазывая лимонный джем на тонкую ржаную галету. – Буду не в состоянии провести столько времени на ногах.
Он ничего не отвечал на это, пронзая Лиру мрачным взглядом. Это она поняла, когда все-таки подняла глаза на него.
– Вы только что бегали от меня, – проговорил он, дернув подбородком в сторону, – заставляя гоняться за собой по всей столовой.
Лира не поняла, что значит эта эмоция, то ли нервический тик, то ли еще что-то.
– Это, к счастью, продолжалось не несколько часов, – заметила она, стараясь быть очень милой при этом.
Эверт откинулся на спинку стула, не сводя с нее испытывающего взгляда. Лире вновь стало неуютно, но она продолжила пить чай и создавать небольшие пирожные, понимая, что не съест столько ни за что и никогда! Этот мужчина помимо своей внешности и умения бросать пыль в глаза наделен умом и проницательностью. Это привлекло ее в нем когда-то. Мозги и чувство юмора – вот что сексуально и в нем это было, вдосталь.
– Значит заглянем на часик.
– Боюсь, что не выдержу и этого, – Лира отложила лимонную пластинку в сторону. – Эти женские дни. Они такие… Вам не понять.
– Вызовем лекаря пусть приготовит вам микстуру.
– Все что угодно, чтобы было по-вашему?
– Очень жаль, что и на этот раз вы не сможете подарить мне танец, – откликнулся Эверт ровным голосом. – Я сожалею лишь об этом.
Дальше продолжили есть в молчании. Лира размышляла, а не поторопилась ли она со своим отказом, то и дело ловя на себе какой-то задумчивый взгляд Эверта, и вздохнула с огромным облегчением, когда в столовой появился Северик и доложил о том, что его сиятельство граф Карл Густав Дельвиг готов для прогулки по парку. Она смогла сбежать от проницательных глаз Эверта, с трудом сдержав себя от того, чтобы не начать расспрашивать еще о чем-то. Она была
Если бы она только знала, что это было одним из худших ее решений.
***
Карл удивил ее этим днем. Обычно он молчал, с равнодушием созерцая на пробегающий пейзаж, а сегодня вел себя беспокойнее прежнего, вдобавок ко всему сжав ее пальцы.
– Милорд? – Лира забеспокоилась. – Вам плохо?
Он качал головой, шевелил обескровленными губами и наконец выговорил: «Эверт! Не надо!»
– Все в порядке, ваша светлость, – постаралась успокоить его Лира. – Эверт дома.
– Не надо, – прохрипел тот, откидываясь на спинку. – Останьтесь.
Лира сжала его руку в ответ, слабо улыбнулась, а потом попросила Мерта остановить коляску, чтобы сойти с нее и пройтись по белым аллеям. День был все еще хорош. Очень снежный, совсем такой какой она любила. Лира никогда не сможет наесться такой зимой – не теплой, не слякотной, не удручающе пасмурной с коричневым фоном, а нормальной, морозной с огромными сугробами и пушистыми хлопьями, изредка сыплющимися с серого неба и прилетающих с громады не таких уж и далеких гор.
– Все будет хорошо.
Оставалось только догадываться откуда Карл догадался что у нее на уме. Он, конечно, видел ее каждый день, и она разговаривала с ним, но не до душещипательных подробностей. Обвешанный титулами и наградами граф даже в таком состоянии оказался не так прост, как казалось, на первый взгляд.
– Не надо!
Слова старика еще долго звучали в ее голове, навевая грусть и чувство вины за уже принятое решение. Потому после прогулки она отправилась в мастерскую, чтобы быть как можно дальше от тех, к кому успела привязаться.
– Миледи, уже поздно.
Высиживание в лавке не помогло ей. Просто удивительно, как порой быстро решаются даже самые скучные дела и как нечем занять себя, когда тебя гложет что-то. Наброски и те не удавались ей. Выходила какая-то старомодная и местами пошлая ерунда. Все ее существо стремилось домой, хотя, умом она понимала, что будет только хуже.
– Его светлость дома? – первое, что она спросила, вернувшись в дом. – Добрый вечер, Северик.
Старый слуга принял ее вещи и ответил сначала короткое «да», а потом:
– Изволит собираться.
Лира несколько долгих секунд вглядывалась в лестницу, с неким интересом отмечая, что дом стал другим с возвращением Эверта. В нем и раньше постоянно происходило что-то, но теперь он как будто наполнился светом, дополнительной порцией жизни. Ей нравились эти изменения, но было бы хорошо, чтобы изменился ее статус здесь. Она согласна быть гостей, дальней родственницей, приходить каждый день, но…
– Миледи, желает чего-нибудь?
Лира покачала головой. Сегодня она избавит слуг от ухаживания за собой. Есть Эверт и Карл, а ей бы не помешало побыть впервые за долгое время хоть в каком-то подобии покоя.